– Рискни.
– Мне ничего не будет? – осторожно осведомился Дэниэл. – Ты ведь все-таки… – тут он смутился.
Почему-то меня его слова задели за живое.
– Кто? Договаривай! Проклятая? Отверженная? Повелительница ада? Я – Сатана! Я такая, какая я есть!
Я развернулась и вылетела в окно.
– Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! – донеслось мне вслед.
Я довольно улыбнулась. Хоть я и не знала, что такое любовь, мне стало приятно.
Я заложила крутой вираж. В ушах засвистел ветер. Я нырнула в северо-западное воздушное течение – так ближе до дома. До чего же приятно лететь через прохладный воздух, раскинув во всю мощь крылья. Я не показывала, что могу Дэниэлу, иначе он бы сошел с ума. Сайта больше нет, человек из Тивамины тоже не появляется. Осталось только понять, что такое любовь…
Я поднялась выше – начали медленно просыпаться люди. До дома осталось пролететь несколько кварталов, но было уже опасно – улицы наполнились ранними пешеходами и автомобилями. Я осторожно спустилась и обратила мои крылья в плащ. Заглянув в ближайшую лужу, я осветлила свою кожу до светло-розовой и дальше пошла пешком.
Летели дни, недели… я все еще не могла понять, что такое любовь, несмотря на красивые ухаживания Дэниэла. Он дарил мне цветы, водил по лучшим паркам и ресторанам, говорил мне такие слова, от которых у меня начинала кружиться голова. Я начала уже думать, что сердце Сатаны не способно полюбить… но все изменил этот вечер.
Кто-то постучал в дверь. Я заглянула в глазок. Дэниэл. Открыв дверь, я увидела что Дэниэл довольно улыбается.
– У меня отличная новость, – сразу начал он. – Мэр города устраивает бал-маскарад в честь день рождения своей дочери, и мне удалось раздобыть два приглашения!
Дэниэл продемонстрировал мне два билетика.
– Бал через два дня. Успеешь подготовиться?
Я улыбнулась. Последний раз я была на балу во Франции в 1775 году во времена Людовика XVI Бурбона.
– Конечно.
Дэниэл улыбнулся.
– Я и не ждал другого ответа. Но мне пора бежать.
Дэниэл быстро спустился по ступенькам. Я услышала, как громыхнула дверь подъезда и прикрыла дверь. Я не позволяла Дэниэлу дотрагиваться до себя. Мое условие было: сначала я должна испытать любовь!
Я расправила крылья, лежавшие плащом у меня за спиной. Нужно
немного размять их.
Я запрыгнула на подоконник. До чего же славно летать! В распахнутое окно задувал ветер, заставляя пузырями вздуваться тюль. Размах моих крыльев достигал четыре метра. Я взлетела.
Было уже темно и улицы были пусты.
Я летела над парком, когда услышала женский крик. Мне не нужно было всматриваться в маленькие точки внизу: мое зрение лучше, чем у ястреба и зорче, чем у кошки. Внизу явно шла борьба.