Выйдя утром из дома, Фёдор в очередной раз с досадой вспомнил, что машина его в ремонте, радиатор действительно треснул, и на следующий день, после той бессонной ночи ценой опоздания на работу пришлось везти её в автосервис, до которого она еле-еле дотянула. Это обстоятельство охотно выходило у него из головы, когда отсутствовала в ней необходимость. Ещё вспомнил, что вчера, как и позавчера, как и несколько раз до того, он давал себе зарок не забыть завтра встать пораньше, чтобы пойти на работу пешком, ведь до неё было не так далеко, а небольшая физическая нагрузка для организма со столь истончёнными нервами совсем бы не мешала, однако через некоторое время легко и охотно забывал о данном намерении, оказавшись в искомом месте. А так как время всегда поджимало, ему приходилось пользоваться общественным транспортом. Каждый понимает, что он собой представляет в часы пик. Настроения поездки не прибавляли, зато слегка отрезвляли. И сегодня Фёдор, давясь до изнеможения в душном автобусе в недешёвом костюме и ловя не благодушные взгляды людей, одетых поскромнее, в тех же самых выражениях, что и ранее, зарёкся ровно в том же, о чём чрезвычайно последовательно забыл не прошло и получаса сидения в тихом и прохладном кабинете. Короче говоря, всё шло своим чередом.
Днём ничего примечательного не произошло – обычная нудятина, стресс и бытовуха, замаскированные с осанистой важностью под дела вселенского масштаба, – посему с работы он возвращался пешком в обычном разбитом состоянии души и, проходя через аллею, которую считал своим долгом посещать каждый день, видимо, как ритуал воспоминания о минутной радости начала его любви, точнее, её продолжения, нечаянно встретил Пал Палыча, который выгуливал своего пса. Погода была тёплой, но не жаркой, лёгкий ветерок для свежести, на небе ни облачка, греющие лучи Солнца пробивались сквозь густеющую листву, полное предвкушение лета в природе; присели на скамейку, выкрашенную в грязно-зелёный цвет ещё зимой и от того успевшую немного облупиться, закурили, да и темы нашлись для разговора.
– Так вот, я всё о той истории, – начал Пал Палыч и сразу же всё выложил. – Ведь ребёнок-то от него оказался, врача того самого, а она к тому же ещё и несовершеннолетняя. Говорят, они в больнице, где он работает, познакомились, у неё там мать недавно умерла от рака, вот и утешил. Совсем одна осталась, а сама почти ещё дитя, крыша на этой почве и съехала.
– Я, кстати, так и подумал, что ребёнок от него. Слишком подозрительно, чтобы взрослый человек в такое вдруг ввязался, многое потерять можно. К тому же проблемы с законом. Тут недолго и струсить, то бы и спало, по крайней мере.