ОНА.
Глупость. Глупость это когда ты вот так смотришь на меня. Мне не уютно. И слова, слова что я говорю, ты же запоминаешь их, ты учишь их наизусть. Зачем тебе это? С этого дня, и всегда ты будешь спать без меня. Всегда!!!!
ОН.
Почему любовь выбирает такие незамысловатые цели. Зачем ты в моей жизни? Зачем скрывала наши с тобой отношения, да и были ли они, эти, наши с тобой?
ОНА.
Ты очень многое сделал для меня в жизни, да я говорила тебе, что любви не существует, но сейчас и правда сама влюблена. Может это и благодаря тебе. Хотя я всегда была тебе чужой. Мы из разных миров.
ОН.
– Ну нет, извини меня конечно, – обратился Лернон к белой лошади, – но ОНА вряд ли так стала бы выражаться! Но главное я – то понял, нужно просто закрыть глаза.
Лошадь улыбнулась, – да мой дорогой. Не просто забыть, забыть ее вряд ли ты сможешь. А вот закрыть глаза, это тебе под силу.
– Но как жить с закрытыми глазами?
– А как жить в обволакивающем тебя ужасном тумане? – Парировала с усмешкой она. Пойми, пожалуйста. Чтобы иногда быть счастливым, нужно, на что -то просто закрыть глаза.
– И, я закрываю глаза, – прошептал Лернон и перестал плакать, – И я уже не вижу тебя, не читаю твоих писем из прошлого, но кожей все еще ощущаю туман окутывающий меня. Но однажды открыв свою страницу в интернете я отчетливо прочитал эти слова, ПРИВЕТ, КАК ДЕЛА?
Мое сердце свободно, мои крылья на месте, я снова готов к череде взлетов и падений. Знай, что от простого твоего участия в моей жизни, я частенько летаю над городом. И верю, верю что там, где-то в низу, в тумане, есть ТЫ. И она, моя белая лошадь, моя светлая мечта.
– Вот так, – подытожил услышанное старик и громко хлопнул в ладоши.
Лернон очнулся, он сидел на полу, зареванный, с расстегнутым воротником и глубоко и отрывисто дышал.
– Вам лучше? – спросила лошадь, потом она покачнулась и преобразовалась обратно в старика – больного.
– Что это было? – Лернон аккуратно приподнялся с пола и вытер мокрые ладони о брюки. Ему было не хорошо, в голове шумело.
– Это воспоминания,– тихо произнес старик,– вы просто многого не помните.
– Чего?
– Это рассказ, из последних, тот, что вы читали последним, он предназначался не вам. Он был адресован следователю по этому кровавому делу. Ведь этих девушек убили, тех, что вы показывали мне. Я хотел предельно точно описать убийцу, разложить его портрет, дать максимальное количество подсказок. А пришли вы.
– Вы знаете убийцу? – Взорвался Лернон и подскочив к старику, схватил его за отворот пижамы.
– Да, он приходил ко мне, забирал тексты, мы подолгу беседовали с ним, о ней. Вернее о них. Как он не видит цвета глаз, как он не может забыть. Он рассказывал и просил написать, а точнее сказать, он приходил вот для такого же транса, как у нас с вами. Я погружал его, и он рассказывал мне. Я записывал, и всего – то. Так что автор этих строк, он. А я, за такие именно способности здесь и сижу, в полной изоляции. Зачем этому миру правда?