– Уйди, Иван.
– Вот те раз, и куда ж я от жены да двух детей пойду, – насмешливо ответил Княжич.
– Чего ты мелешь, княгиня-матушка уж почитай три года, как преставилась, да и не был ты ей мужем. Морочил голову бабенке разнесчастной, только и всего, – не удержался от упрека Петр Прокопьевич.
– Ну, это не тебе судить, – сердито огрызнулся Ванька. – За Еленку я пред господом отвечу, а с тобой я про Арину речь веду.
– Моя-то дурочка зачем тебе понадобилась?
– Она с Еленой очень схожа, – потупив взор, промолвил Княжич.
– Ну, чуток похожа на покойницу княгиню, и что с того? Ты же долго здесь не усидишь, все одно на свой казачий Дон подашься, а ей теперь, блудливой сучке, мужики проходу не дадут. Это ж надо было на глазах у всех греху любовному предаться, – посетовал Петр.
– Не смей Арину хаять, она теперь не только твоя дочь, но и моя жена, – воскликнул Ванька.
– Кто-кто, жена? – переспросил вконец обескураженный отец его избранницы и аж присел на наковальню.
– Ну да, жена. Я для того к тебе и заявился, чтоб благословенье получить. Иль ты не хочешь за меня, такого непутевого, дочку отдавать, – шаловливо подмигнул ему Княжич.
– Подумать можно, вы с Аришкой выбор мне оставили. Все у вас не по-людски, могли б вначале обвенчаться, а уж потом в постель ложиться, – с обидой в голосе промолвил Петр Прокопьевич.
– Что ж поделаешь – любовь сильнее разума, – заверил Княжич. – Она вообще всего сильнее, даже смерти.
– Ну, это ты перехватил, – возразил ему кузнец.
– Ничуть. Если б по-иному было, давно бы все повымерли, а мы живем, несмотря на все злодейство, что вокруг творится.
Спорить Петр не стал, вместо этого он строго вопросил:
– Иван, ты хорошо подумал? Ведь это на всю жизнь, мы, чай, не турки и не татарва, а христиане православные, нам лишь одна жена положена, одна и на всю жизнь.
– Да знаю, меня же поп воспитывал, – напомнил Княжич.
– А где родители твои?
– Отец в туретчине погиб, а маму нехристи сгубили.
– Как погляжу, досталось тебе, парень, – тяжело вздохнул кузнец и обнял столь нежданно обретенного зятя. – Иван, ведь я ж убить тебя хотел, – признался он.
– Так не убил же.
– Нет, не смог.
– Вот я и говорю – любовь сильнее смерти, – печально улыбнулся атаман.
23
Утром следующего дня Иван с Ириною отправились в Коломну на венчание. Сопровождали молодых почти все обитатели вотчины, лишь Сергей с десятком наиболее смышленых мужиков и пришлыми с деревни бабами остались сторожить имение да готовить свадебное пиршество.
В обитель прибыли уже далеко за полдень и сразу же пошли неурядицы. Вначале долго простояли у запертых ворот монастыря, затем вышедший навстречу жениху с невестой батюшка-священник, увидав одетую в броню Арину – венчаться в домашнем сарафане кузнецова дочь не пожелала, а обзавестись подвенечным платьем просто не успела, аж сплюнул от досады и, не сказав ни слова, удалился в церковь.