– Дневники нам завтра выдадут, когда все контрольные проверят. Ты не волнуйся: одни пятерки, никаких сюрпризов. Я его на столе оставлю, распишешься, ладно?
Кухня была огромная: от отца Пашу отделяло метров семь дубового паркета, и он не решался сделать по нему ни шага.
– Пап, давай я что-нибудь на обед закажу? Китайскую еду или пиццу, ты что больше хочешь?
– Ага, – сказал отец, и тут Паша заметил, что он в костюме, а рядом стоит маленький, для коротких поездок, чемодан.
– Ты уезжаешь? По работе, да? – спросил он, переминаясь с ноги на ногу. – Что-то интересное нашел?
Отец рассеянно кивнул, дергая в чашке чайный пакетик.
– Пап, ты знаешь, а я решил сделать татуировку. Гигантского скорпиона на всю ногу. Бросить школу и сбежать в Китай.
– Да-да, – сказал отец.
Паша вздохнул и ушел к себе. Он открыл ноут и сел играть, уговаривая себя, что не всем так повезло с отцом, как ему. У некоторых, говорят, они в вещах копаются, убираться все время заставляют, за оценки ругают. А его отец даже к нему в комнату почти не заходит.
За окном раздавался глухой стук мяча. Илья и его краснодарское семейство жили в пятиэтажке, которую каким-то чудом еще не снесли, – рядом с их новостройкой она была как гнилой зуб – и целыми вечерами лупил мячом о стену трансформаторной будки. Паша натянул наушники и прибавил звук.
Через полчаса отец постучал к нему. На этот раз у него в руке был телефон, и он набирал кому-то сообщение.
– Улетаю по делу в одно местечко, в районе Сочи, – не отрываясь от телефона, сказал он. – У меня сегодня вечером там встреча, вернусь самое позднее завтра днем. На ужин сам что-нибудь закажи, пусть хоть пиццу привезут. Когда вам дневники отдадут, оставь на столе, я распишусь, где надо. Да, и найди какие-нибудь курсы, чтобы дома летом не бездельничать.
Отец подхватил чемодан и вышел, не дожидаясь ответа.
Все могло закончиться как обычно: он бы приехал, а потом снова куда-нибудь уехал, Паша ходил бы все лето на курсы, играл на компе и читал книги по физике – спокойная, нормальная жизнь.
Вот только на следующий день отец не вернулся.
– Добрый день, ученики и учителя! – бодро начал директор. Он всегда разговаривал так, будто ставил в конце каждой фразы восклицательный знак. – Сегодня действительно очень добрый день! Начинается то, чего мы все, и даже я, так долго ждали, – летние каникулы. Поздравляю всех с окончанием учебного года!
Паша захлопал ему вместе со всеми, едва понимая, о чем речь. Доброй эта пятница не была совсем, потому что отец должен был вернуться во вторник.