- Да мне без разницы, как ты будешь делать уборку, - пожала плечами противная крестьянка.
С трудом сдержав полагающийся в таком случае ответ, я сделала пару вдохов-выдохов, чтобы успокоиться, и удивительно миролюбиво поинтересовалась:
- Может, хотя бы одежду для работы дашь?
Некоторое время крестьянка сверлила меня недовольным взглядом, но всё-таки махнула рукой и, сходив к себе домой, вынесла какое-то отвратительное тряпьё.
- Всё, работай.
Я готова была удавить её голыми руками, но в очередной раз сдержалась, ведь остаться без еды и ночлега совершенно не хотелось. Как чистить коровник, я представляла себе очень и очень смутно, однако к вечеру, когда руки стёрлись в кровь, а спина не сгибалась и не разгибалась, это отвратительное место почти можно было признать сверкающим белизной. Когда на землю опустились ещё прозрачные сумерки, я с чистой совестью и взглядом заядлого маньяка явилась к порогу моей работодательницы. Та мне не поверила и для начала сбегала к коровнику, убедилась в том, что работа более ли менее выполнена и, дав тарелку с остывшим картофелем, милостиво разрешила провести ночь на чердаке.
После скудного ужина, который и ужином-то назвать язык не повернётся, я вымученно рухнула на матрац, лежавший прямо на полу и, не думая больше ни о чём, сразу заснула. Как хорошо, что сил не осталось даже на воспоминания о последних событиях, произошедших в подземельях демонов.
* * *
- Не уходи, пожалуйста, - серые глаза смотрят с беспокойством.
- Мне нужно вернуться домой, - ответный взгляд получился решительным и непреклонным, как того хотела я.
- Они тебя не послушают, - в его голосе проскальзывает отчаяние. Он осторожно касается рукой моей щеки, словно опасаясь, что могу в любой момент исчезнуть.
- Но ведь должна же я попробовать? – ласково улыбаюсь, беру его руку в свою.
- Я чувствую, если ты уйдёшь, мы больше не увидимся. - Неприкрытая горечь заставляет вздрогнуть, но я быстро гоню нехорошие мысли прочь.
- Не говори глупостей, нам никто не сможет помешать.
Небо медленно начинает светлеть – близится рассвет. Поднимаюсь на ноги, вновь оборачиваюсь, чтобы ещё раз взглянуть в любимые серые глаза. Они просят остаться. Они не хотят меня отпускать, но я должна идти. Блеснувший в руках альмандин на мгновение отразился полыхающим огнём в его глазах, и вот камень уже падает к моим ногам…
* * *
- Эй ты, хватит дрыхнуть!
Недовольный голос крестьянки, прозвучавший прямо над ухом, стал последней каплей в чаше моего терпения. Кажется, она даже пихнула меня ногой, чтобы просыпалась быстрей. Зарычав не хуже какого-нибудь арикана, я вскочила на ноги и, вовремя уловив дуновение магии, метнула его в эту грубиянку. Никаких обжигающих свойств не придавала, это была просто ударная волна, которая сбила крестьянку с ног.