Она знала, что сулит прямой взгляд ее внука.
Реми жил у бабушки с трех лет. К тому времени стало ясно: ребенок скорбен разумом. Готовясь родить второго, Жанна сплавила убогого сынка к Франческе — чтоб под ногами не путался. А потом «забыла» взять обратно.
Франческа молча согласилась с решением дочери. Внука она любила и Жанну не винила. Вскоре у зятя на редкость вовремя скончался дед, живший в Зареченке, и оставил наследство — пасеку и медоварню. Жанна с мужем и грудным младенцем перебрались в село — осваивать новое счастье.
Подальше от укоризны соседей, от шепотков за спиной:
«Что, сбагрили первенца?»
Бабушка растила мальчика, как могла, как умела. Ее любовь не сотворила чуда: Реми вырос скорлупарем. Впервые Франческа увидела, как у внука открывается дырища, когда ему исполнилось семь лет. Это она так для себя назвала: дырища. Как эта жуть зовется на самом деле, женщина не знала и боялась даже строить догадки.
Она вышла со двора звать внука обедать — и застала обычную картину издевательств. Вредный сорванец Зигги сидел на Реми верхом, старательно нашпиговывая шевелюру жертвы репьями-липучками. Вокруг радостно скакали еще трое карапузов, подавая «экзекутору» репьи.
Приплясывая, они орали:
— Дурачок! Дурачок! В голове — репьяшок!
Реми дрыгал ногами, извивался и тихо плакал. Франческа направилась к шпане, полна решимости надрать гаденышам уши, — и замерла на полпути. Зигги ухватил Реми за волосы, не давая вертеть головой. Взгляды мальчишек встретились.
Оба застыли, словно обратясь в камень. На фоне скачущих карапузов их неподвижность завораживала.
Но старую кликушу потрясло другое.
За спиной внука, прямо в земле, распахнулся темный провал, разрывая ткань обыденности. Там толпились женщины. Кликуши. Все, сколько их было в Соренте — а может, и во всем обитаемом мире — от начала времен. Сотни. Тысячи. Легионы. Живые, мертвые или воображаемые, они сливались в единую шевелящуюся массу. От безумного зрелища ноги у Франчески Бубчик сделались соломенными.
Солома грозила разлететься по ветру.
Кликуши в дырище занимались делом: кликали беду. Их усилия сплетались в тонкие, чудовищно прочные жгутики. Жгуты свивались в толстенный канат, похожий на лоснящуюся гадюку. Змея прогрызла затылок Реми и высунулась между бровями. Клыками она впилась в переносицу Зигги, отравляя добычу ядом.
Судьба соседского мальчишки стремительно менялась. Будучи не магом, но потомственной кликушей, Франческа ясно видела это. Она сама умела проделывать нечто подобное. Впрочем, кликушин талант был лишь бледной тенью творившегося кошмара.