— Тьфу, ты! — в сердцах сказал Папаша, обретя дар речи.
— Ваш сын Джейк вернулся! — наконец, выпалил Джонс. — Вот…
Он исчез, дверь настежь распахнулась, и показался… ОН! Высокий, ладный, статный, в великолепной парадной форме героя-покорителя космодесантника, о которой мечтает каждый мальчишка. Грудь в орденах, берет по-залихватски сдвинут набок, глаза сияют звездами, а на губах широкая улыбка.
— Мама! Папа! — Джейк протянул к ним сильные загорелые руки. — Я пришел!
Толпа соседей и зевак, столпившаяся позади него во дворике, неистово взревела в ликующем восторге. Закатив глаза, Мамаша упала в обморок.
Праздник удался на славу. В силу большого количества народа, пришедшего на него, его решили отмечать в саду. Пришлось немного повозиться с перебазированием места торжества. Угощений хватило всем — помогли друзья и соседи, по крайней мере, спиртным можно было залиться. Присутствовало человек сорок, добрую треть из которой Джейк и не знал вовсе, но, конечно, какое это имело сейчас значение? Он увлеченно рассказывал о своем армейском житье-бытье, далеких планетах и темных глубинах холодного космоса, великих сражениях с мерзопакостными зоргами и о благодарных спасенных цивилизациях, о смелости и чести, взаимовыручке и благородстве, отваге и мужестве космодесантников Солнечной Империи. Слушатели сидели при этом, затая дыхание, и только очередной тост за что-нибудь святое и близкое каждому рождал в их рядах волны оживления.
А чета Робинсонов пребывала в благоговейном восторге. Мамаша словно забыла о всяческих своих болячках и хронической хандре — ухаживая за гостями, она метеором носилась взад-вперед, обслуживая их. Папаша, беспрерывно дымя трубкой, как древний паровоз, гордо восседал рядом с сыном и важничал, всем своим видом показывая, что если бы не он, Рональд Джерри Робинсон, в свое время не охмурил сладкой болтовней стюардессу лайнера «Земля-Марс» Марту Штейнмейер, то и не было бы на белом свете такого чуда, как Джейк. Смотрите и восхищайтесь.
А потом были танцы. Джейка познакомили с хорошенькой молодой девушкой, и ему не представило никакого труда моментально вскружить ей голову, но она скоро наскучила глупыми расспросами и неловкими па в танцах. Попутно покадрив с незамужней соседкой средних лет и также запав той в душу, он уличил подходящий момент и улизнул от всех в дальний угол большого вишневого сада родителей. К тому времени Папаша напился вдрызг и звучно храпел, уткнувшись носом в салат оливье, а Мамаша делилась своим вновь приобретенным счастьем с подругами. Все было в норме.