Я подумываю еще о том, чтобы написать мистеру Гуверу, но, пожалуй, он слишком занят и незачем его беспокоить без особой на то нужды.
12 января, 7 часов утра
Сегодня утром я заметил, что моя моча пахнет спаржей, которую мы ели на обед. Интересно, почему ничего подобного не происходит, когда я ем гамбургер? Да, еще сегодня утром мама была за столом такая притихшая… Наверное, ей опять снились птицы, парящие в небе. Этот сон, похоже, ее пугает, но я не понимаю почему.
12 января, час дня
Я сейчас в школьной библиотеке. Утром наш директор сказал всем ребятам, что в школу пришел человек, который пытается уклониться от службы в армии, и что он ищет убежища в актовом зале. Я пошел в библиотеку и посмотрел в словаре точное значение выражения «искать убежища». Там написано: «Искать место, где можно укрыться от действия законов». Я видел этого человека. Он белый, лет двадцати, очень худой. Вид у него испуганный, он держит руки по швам. Во время собрания старшие ребята сидели вокруг него, словно защищая беднягу. Никто не произносил ни слова, только одна старшеклассница все время держала его за руку. Потом директор встал, сказал всем спасибо, и мы разошлись. Остался только этот молодой человек, ему же нельзя появляться на улице. Я думаю, его дела очень плохи. Он нарушает закон, а ведь закон всегда прав. Как-то все непонятно…
14 января, 7:30 вечера
Только-только я собрался продолжить наблюдение за бандой с Двадцать четвертой улицы, как вдруг заметил, что в доме наших соседей Шлурманов происходит что-то странное. Мария, старшая сестра Брэдли – ей уже четырнадцать, – стояла у окна своей спальни. Она была в рыжем парике своей матери и как-то странно пританцовывала. Казалось, плечи и запястья у нее не соединены между собой, а ногами она перебирала так медленно, будто фигуристка в телепередаче «Большой мир спорта». Это вызвало у меня очень непонятные чувства. Почему – не знаю. Я никогда не любил фигурного катания. И при этом, мне кажется, Мария знала, что я за ней наблюдаю. Она то и дело поглядывала в мою сторону, обхватывала руками колени и улыбалась. У меня это вызвало оторопь.
14 января, 8:15 вечера
Я крался за шпаной с Двадцать четвертой улицы и очутился в переулке возле Фермонт-парка. Они тут подожгли мусорный бак и теперь танцуют вокруг него, громыхая бейсбольными битами и палками. Интересно, не связана ли эта пляска с танцем Марии, который я только что видел? Вообще-то, похоже, но, наверно, все-таки не совсем, потому что руки у меня сейчас не вспотели. Может, Мария – тайный член банды? Это бы объяснило историю с пропажей велосипеда…