— Разумеется, я хочу посмотреть…
— Ну, так я жду.
— Ася, пойдем.
— Иду, папочка, только посмотри, какой он смешной: съел все галушки и теперь сам, как галушка. Иди посмотри.
Щенок был гладкий и мягонький, как бархатный клубок. Алексей погладил его.
— Ну, до свиданья.
Профессор зажег огарок и проводил их на лестницу.
На лестнице Алексей столкнулся с Тамарой Степановной; он не узнал ее в потемках и только потом осознал, что ему пахнуло в лицо теми же духами, запах которых он почувствовал ночью, когда она приглашала его к себе.
Алексей возвращался домой. Он поднял воротник и ускорил шаги. Дул холодный ветер, на улицах было совершенно темно и безлюдно. Ранний вечер казался глубокой ночью. Людмила сказала, что в этот день она долго будет на собрании, и Ася была одна дома. Алексею хотелось быть там как можно скорее. Еще один переулок, и он уже на своей улице.
— Руки вверх!
Алексей вздрогнул. Окрик был совершенно неожиданным. Он остановился.
— А ну, снимай пальтишко, только без всяких подвохов.
Перед ним выросли две черные тени. Алексей пытался что-либо различить в темноте. «Ах, черт! ни револьвера, ничего… Попался, как идиот».
— Живей, живей, нечего раздумывать, придется попрощаться с пальтишком… Деньжата есть?
— Нет у меня никаких денег, — ответил глухо Алексей. Это была, впрочем, правда.
— Что?
— Говорю, что нет у меня никаких денег.
Ослепительный свет электрического фонаря ударил ему в глаза. Он заморгал. В отблеске, упавшем на одного, Алексей увидел знакомое лицо. Глаза. Запавшие щеки. Ему показалось, что он видит сон.
— Петька! — крикнул он.
— Ну, ну, только без крика… Петька так Петька… Вот встреча… Ты здесь откуда?
Алексей какую-то секунду ловил рассыпавшиеся мысли. Земля словно заколебалась под ногами.
— Чего ты нянчишься? — буркнул второй, которого Алексей едва различал в темноте.
— Тихо, тихо, знакомый встретился, с фронта — понимаешь…
— Раз знакомый, нужно его сплавить.
Слабо сверкнуло дуло револьвера. Петька оттолкнул того, второго.
— Куда лезешь? Я тебе велел шпаер вынимать? Нет? Так не суйся.
— Засыплет.
— Не твое дело. Ну, Алексей Михайлович, встреча, можно сказать… Что ж это вы не в форме? В штатские перевелись? Хватит героя корчить, а? А вы не разбогатели, как посмотрю, на гражданском хлебе… Шинелишка та же… «Пулями простреленная, штыками пробитая, солдатская шинель…» Только вот знамени за пазухой нет… А дали вам хоть орден за то знамя?
— Бандит…
— Бандит, вот-вот, бандит… Что, не может партийное сердце вынести бандита, а? Когда по лесам скитались, хорош был и бандит, а теперь с души воротит?