Спутник по несчастью ничего не предпринимал, и Дискан слегка расслабился. Он внимательно разглядывал животное. При свете костра и при первой встрече здесь оно казалось темным. Но теперь ветер разрыхлил длинный мех на спине и плечах, и появились светлые полоски, как будто мех у кожи гораздо светлей. Он серого цвета с голубоватым оттенком, того же цвета, что камень сзади, и чуть светлее на животе и на внутренней стороне ног. Красивое животное, хотя его манера движения говорит о силе и даже, может быть, о злобе.
— Куда же мы двинемся отсюда? — спросил наконец Дискан; голос его резко прозвучал в тишине.
Узкая голова повернулась. Потом вернулась в прежнее положение с почти сознательной целеустремленностью: животное продолжало разглядывать стену утеса, который стал для них ловушкой.
Еще раз посмотрело оно на Дискана и снова на стену. Человек нахмурился. Видеть смысл в этих движениях — чистая игра воображения, но похоже, животное пытается привлечь его внимание к чему-то в том направлении.
— Там нет дороги, — сказал Дискан. — Я уже смотрел...
Снова голова повернулась, животное смотрело ему в глаза, притягивало его взгляд. С негромким криком Дискан разорвал этот контакт. Он не знал, что произошло, знал только, что испугался и не хочет повторения этого странного ощущения.
Впервые животное издало звук — шипение, в котором, по мнению Дискана, слышался гнев. Потом, все с той же целеустремленностью, подошло к краю карниза, повернулось, опустило с края задние лапы и на несколько секунд повисло в такой позе. Как будто искало опоры для когтей, зная, что она там есть. И исчезло из виду.
— Что?.. — Дискан подполз к месту, где оно исчезло, и, борясь с головокружением, посмотрел вниз.
Животное уверенно и быстро спускалось по стене. Добравшись до какого-то места прямо под карнизом, оно снова начало подниматься. И при этом шипело, глядя на Дискана. Он больше не мог отрицать: оно пытается показать ему дорогу.
— У меня нет когтей, — сказал Дискан. — Ты лучше подготовлен для такого. — Но теперь, когда животное ему не мешает, он может попытаться вернуться прежним путем.
Животное продолжало подниматься. Оно быстро оказалось на другом карнизе и село там, глядя на человека. Оно, казалось, в чем-то превосходило его, и Дискан был уязвлен.
— Хорошо, попробую! — Он не знал, почему предпринимает эту безумную попытку, но повернуться спиной, поджать хвост на глазах у этого наблюдателя — этого он не может сделать! Где прошла мохнатая тварь, пройдет и он.
По большей части ему приходилось тяжело. Как он и сказал, у него не было когтей, а пальцы рук и ног в сапогах гораздо менее эффективны, чем природное снаряжение его спутника. Один раз его рука соскользнула, и он подумал, что все кончено, но ухватился за другую опору. После бесконечного тяжелейшего подъема он оказался на втором карнизе — и нашел его пустым. И только на снегу, покрывавшем все расширяющийся выступ, видна была цепочка когтистых следов, ведущих направо. Дискан тупо пошел по этому следу. Он мог бы пропустить, пройдя мимо, выход из долины — еще одну расселину в скале, если бы она не была обозначена для него. Запах на этот раз был сильней, чем в первый раз, потому что блестящие пятна на камне еще влажные.