Андрею пришлось опять промолчать. Что бы ни сказал в такой ситуации – всё выглядело бы как глупость.
– Знаешь, о чём я мечтала, когда была маленькая, и мы с мамой вот так же летом бежали к парому, чтобы успеть к поезду на вокзал в Лабытнанги?
Андрей чуть не ляпнул: «О собственной машине?» Но вовремя спохватился, промолчал, через секунду ответил:
– Нет.
– Я мечтала увидеть на реке настоящий пароход… то есть теплоход… такой белый, высокий, с трубой, чтоб дымилась… чтоб люди на палубе стояли, смотрели на берег, где я нахожусь, чтоб чайки садились на поручни палубы, чтоб… гудок, такой настоящий теплоходный гудок. И ещё обязательно, чтоб на мостике стоял капитан в белом кителе, в фуражке, а рядом рулевой за штурвалом. И здесь обязательно должен пробить склянки судовой колокол… представляешь?
– Так это же всё на теплоходе закрыто, не видно…
– Да я понимаю, – повернулась она к нему, сказав это примерно так, как может сказать мать неразумному ребёнку.
– Просто… – начала она, но вдруг остановилась, и Андрею показалось, что Ксюша не хочет его впускать в свою жизнь, в свои мысли, пусть даже они были когда-то, когда-то очень давно, но это ведь её мысли? Не хочет. Боится? Не видит в нём того человека, кому можно говорить? Говорить с ним обо всём?
– Просто, вместо белого парохода, – сказала она, – всегда были одни лишь потёртые паромы с поцарапанными буксирами, да изредка сухогруз пройдёт, как призрак речной. Всё как в жизни. Мечта сменяется реальностью. Вспышка восхищения – болью переживания.
Тут она как-то суетливо, быстро повернулась к нему корпусом, быстро заглянула в глаза, сказала столь же быстро:
– Поехали домой?
В городе, у подъезда, Андрею вдруг очень захотелось сказать Ксюше что-то хорошее, тёплое, что-то надёжное, что-то вот для жизни её нужное, он и сказал:
– А хочешь… я в твоей жизни… если ты не против, конечно, я в твоей жизни стану этим белым пароходом? Или найду тебе белый пароход?
Ксюша не рассмеялась, она просто вскинула на него глаза, как-то это получилось у неё вызывающе по-женски, посмотрела на него очень внимательно, что-то увидела в глазах для себя важное, ответила:
– Как это?
– А так, – твёрдо, по-мужски пообещал он, – у тебя была мечта, есть мечта, будет мечта… я сделаю всё и… она сбудется. Мечта ведь может сбываться в течение жизни, совсем не обязательно, чтоб мечта была привязана к месту?
– Мечту нельзя привязать, – согласилась Ксюша.
– Соглашайся.
Она вновь взгляд остановила на нём, а лицо увела в сторону. Улыбнулась. Совсем, можно сказать, хорошо улыбнулась, сказала: