– Спасибо, мы как-нибудь сами, – ответила сразу Еся, глянула, далеко ли её одежда на берегу?
– Да? – сказал очень нехорошим голосом дядя Гена, – А вот у нас тут с Лёхой вопрос такой: вот там, – он стволом указал на её полуобнажённые бёдра, – там, под платочком, есть что-нибудь? А?
Здесь дядя Гена рассмеялся, Лёха ему помог.
– Не ваше дело, – сказала Еся ещё более грубо, острогу вытащила из воды, показав хищный нож.
– Эт-то аргумент, – усмехнулся дядя Гена, – мы-то конечно, в Вас, барышня, стрелять не будем, пальнёшь, так ведь кожу попортишь, как потом?.. Ну да-с… – дядя Гена оглянулся, хотел в воду зайти, но не хотел свои берцы мочить кожаные. Глянул назад на Лёху, приказал:
– Ну-ка, достань мне сюда эту сучку!
Лёха бросил куропаток на землю, отвернул свои рыбацкие сапоги и уже шагнул вводу, как Еся, выставив нож на древке ровно ему в живот, предупредила негромко, но очень уверенно:
– Даже и не думай, засажу по самую рукоять! Будешь потом, как этот щокур, хвостом дёргать!
– Гена? – обернулся к другу тот, – Она дурная, пришьёт.
– И что? – спросил дядя Гена.
– Не знаю, – пожал плечами тот, – сделай что-нибудь?
– Убить её, что ли? – спросил дядя Гена.
– Н-ну… на кой тогда её на берег тащить?
– Ну так если нам в мужском деле помочь не хочет, зачем она вообще тогда? – спросил дядя Гена злобным и пьяным голосом, – Что так не получим кусочек удовольствия, что этак?..
Он вскинул ружьё к плечу, целиться с такого расстояния было просто глупо, но дядя Гена с удовольствием приложился щекой к прикладу, стал зачем-то стволом водить, словно цель искал… Еся стояла и не двигалась, просто смотрела спокойно на этого урода. Что думала Еся, сказать трудно, глаза её не выражали ничего. Дядя Гена выжидал секунду, другую, третью, вечность…
– Штаны сухие? – вдруг спросила грубо и зло девушка.
– Что? – совсем не понял тот, от приклада оторвался, вроде как лучше девчонку рассмотреть, – Что ты сказала?
– А ты ещё и глухой? – нарочито удивилась она более зло.
– Ах ты, сучка! – дядя Гена явно распалился, ружьё отбросил на землю и бодрым шагом направился к воде, Еся мигом острогу подняла на уровень его груди, но, казалось, дядю Гену это не остановит. Он уже подошёл к самому краю низкого берега, как в кустах высокого тальника что-то хрустнуло, и оттуда быстро вышел Григория с дубиной в руках.
Что мог сделать семидесятилетний человек с двумя молодыми мужиками? Разве только лупануть дубиной по головам. Он это и сделал. Вышел Григория так быстро и стремительно, как мог, тут же на пути стоял Лёха, Лёха даже обернуться не успел, Лёха улыбался предвкушаемому театру, точнее – зрелищу, потому как хлеба он алкогольного поел прилично. Дрын из лиственницы был сух, потому о голову Лёхи переломился надвое, Лёха даже не взвизгнул, так с улыбкой и повалился в мох лицом. Дядя Гена обернуться успел, потому как и звук услышал, и дрын стал после головы Лёхи короче. Григория саданул ему обломком ровно куда-то сбоку по лбу… Дядя Гена вначале замер, словно удара и не было, Григория резко замахнулся вторично, здесь противник без слов и воплей рухнул в воду навзничь…