– Потому что не заслужила смерти. Это наше с тобой дело. Ты втянул ее, отец, и продолжаешь ею играть. Отпусти. Вот мое условие. Отведи ее в университет. И получишь самого послушного наследника в Аду. Я дам слово, что буду непрекословно подчиняться всем твоим приказам. Отныне и во веки веков.
Какого черта, Диз? Я похолодела. Я должна была умереть! Не Диз должен отдавать самого себя ради моего спасения! Да, я хотела жить, мечтала об этом безумно, но я смирилась! Сколько у меня было? Пара месяцев? Даже полгода – они не стоили вечности Диза. Я открыла было рот, чтобы запротестовать, но поняла, что не могу вымолвить ни слова. Красная нить клятвы плотно обвилась вокруг моей шеи и душила.
Какой же я была дурой! Любая формулировка сойдет, значит? Какая разница, что я ему пообещаю, смысл ведь только в связи? Как же! Он ведь все просчитывал. «Я сделаю все, чтобы вытащить тебя отсюда, но дай слово не мешать мне». И теперь я ничего не могла сделать, пока Диз предлагал то, что никак не мог предложить, не должен был предлагать. Слишком высокой была цена. Я о ней не просила!
Абигор, не замечавший моей борьбы, знакомым жестом потарабанил пальцами по резному подлокотнику.
– Зачем мне возвращать ее, когда полезнее будет от нее избавиться?
– Потому что так будет справедливо. И потому что ты лишишься единственного рычага воздействия. Иначе я не соглашусь – а мы оба знаем, что заставить меня ты не сумеешь. Не до такой степени.
– Даже если я скажу, что убью тебя?
– Убей, – пожал плечами Диз. – Жизнь в твоем кругу меня все равно не прельщает.
– Люди плохо на тебя влияют, Амавет, – посетовал герцог.
– Так раздели нас, – равнодушно посоветовал он. – В твоих силах пропустить ее через Границу. Через год в Аду я даже не вспомню о ней. Ты получишь то, о чем давно мечтал. Гаап будет доволен, зная, что у него появится судия.
– Почему бы тебе не дать слово сейчас?
– Я слышал о тебе истории. Как ты обещал Одому, что освободишь его жену, например. Я плачу больше в этой сделке и имею право требовать, чтобы ты выполнил свою часть первым. Верни ее, и мы всё обсудим.
Ломая ногти, я дернула нить и закашлялась, давясь воздухом. Нарушивший клятву погибнет – плевать, мне и так умирать. Зато у Диза не будет необходимости продавать свою жизнь по дешевке.
– Не смей, Диз! Не…
Он даже не обернулся. Нить затрещала, обжигая пальцы. От боли я выпустила ее, и клятва вновь впилась в мое горло. В глазах потемнело.
– Да будет так, – игнорируя меня, произнес Абигор.
С последним словом темнота накрыла меня с головой, скрадывая цвета и ощущения, звуки и запахи. Было ли дело в нарушенной клятве? Не знаю. Но мир померк, и вскоре я перестала существовать.