Вереница машин остановилась примерно в трехстах метрах. Омоновцы высыпали из своего автобуса и, разбившись на группы, лихо перемахнули стену в трех местах.
— Быстро работают! — одобрительно сказал Позняк.
Омоновцы, может, и быстро работают, подумал Турецкий, а эксперты? Хорошо бы до полуночи разобраться.
Один из омоновцев поднялся на стену изнутри и помахал рукой.
— Двигаем! — скомандовал Турецкий. — Наша очередь.
Ворота отъехали. Турецкий как триумфатор, засунув одну руку в карман, в другой сжимая постановление на обыск, в сопровождении Ильина, Позняка, двух омоновцев и двух экспертов-криминалистов из ЭКУ ГУВД вошел на территорию клуба. Пятеро охранников лежали на земле лицом вниз, закинув руки за голову и расставив ноги в стороны. Омоновский старшина, Турецкий узнал его по голосу, их сноровисто обыскивал, непрерывно отвешивая пинки и выкрикивая матерные угрозы, чтобы не смели шевелиться.
Посреди площадки для парковки, в углу которой сиротливо приютился одинокий джип, стоял голый по пояс мужчина в тренировочных штанах, кроссовках, с полотенцем на голове, по-хозяйски уперев руки в бока. Омоновцы его игнорировали.
— Э-э-э! Э-э-э!!! Полегче, командир! — Замечание человека с голым торсом, видимо, относилось, к омоновскому старшине.
— Жадько? — на всякий случай удостоверился Турецкий. В папке была фотография пятнадцатилетней давности, но складывалось впечатление, что она сделана лет сто назад.
— Что за беспредел, начальник?! — Он нехотя, медленно повернулся в профиль.
— Жадько? — еще раз уточнил Турецкий.
— Ну!
— У меня постановление на обыск вашей богадельни. — Турецкий помахал бумагой у него перед носом, переложил ее в левую руку, а правую зябко засунул в карман. — Начнем с оранжереи, — добавил он, обращаясь к Ильину и Позняку. — Жадько, следуйте за нами.
Поскольку хозяин заведения повиноваться не спешил, омоновцы, сопровождавшие Турецкого, заломили ему руки и потащили чуть ли не волоком.
— Э-э-э! Начальник! Э-э-э!!!
Турецкий не реагировал. Сделав несколько шагов, он остановился и молча смотрел на открывшийся из-за угла бильярдной вход в оранжерею.
— Опоздали! — Позняк изверг семиэтажное ругательство. — Опоздали, Александр Борисович!
— Ладно, пойдем посмотрим, раз приехали.
В оранжерее шел полномасштабный ремонт. Полы были большей частью подняты, из-под них торчали хромированные радиаторы отопления. Турецкий почему-то подумал, что они похожи на внутренности космического монстра.
— Чужие, — пробурчал Позняк. — Ему в голову, похоже, пришла та же самая мысль.
Кактусы и пальмы были составлены около единственной в оранжерее каменной стены, на которой, судя по ракурсу съемки, и была закреплена камера. Покрытие со стены сбито до кирпича.