— Замятин настолько обнаглел в последнее время, что требовал деньги со всех и за все. Он, конечно, прекращал дела на реальных казнокрадов и мошенников. Но по любому поводу за любую прокурорскую проверку, любое расследование, даже тогда, когда проверяемые были чисты как первый снег, все равно сдирал круглые суммы. Его неизбежно посадили бы за взятки, причем очень скоро. А так он же еще и жертва. Теперь можно заявлять, что он, мол, боролся с коррупцией, не жалея живота своего, и почти уже совсем разоблаченные им негодяи в бессильной злобе, не имея возможности обвинить его в чем-то серьезном, топорно сработали компромат. Он, мол, конечно, уйдет, но уйдет героем.
— У вас есть доказательства? — спросил Хмуренко.
— Если вы имеете в виду другие видеопробы Замятина, нет. И фамилии людей, которые ему платили просто за то, что он генпрокурор, я вам тоже называть не буду.
И не надо, подумал Хмуренко, это и так бомба, с таким репортажем рейтинг программы может подскочить на добрый десяток пунктов. А в совокупности с тем, что Миша Лепешкин снял днем, — на все двадцать. Еще заполучить бы этого Ивана Иваныча в эфир.
— Я сам найду конкретные факты, — предложил Хмуренко, — вы сможете озвучить их в кадре? Полная анонимность гарантируется, ни лицо, ни голос никто не узнает…
— Зачем вам я? — удивился Иван Иванович.
— Если речь идет о деньгах, только скажите сколько?
Иван Иванович продолжал ломаться:
— Хотите эффектов — переоденьте и загримируйте своего человека.
— Сколько? — настаивал Хмуренко.
— Извините, закурить не найдется? — Миша Лепешкин, неумело изображая подвыпившего прохожего, остановился, пошатываясь, в двух шагах.
Черт! Он бы еще спросил, как пройти в библиотеку. Хмуренко готов был удушить его собственными руками. Придурок!
— Счастливо оставаться, — усмехнулся Иван Иванович и пошел в глубь леса.
— Так сколько? — крикнул ему вслед Хмуренко.
— Я вам еще позвоню.
— Какого черта ты приперся?! — Отпихнув незадачливого помощника, Хмуренко пошагал на дорогу.
— Так время же, — оправдывался Миша, — без пятнадцати уже, а было сказано связь в половине первого. Позвонили бы. Я думал, труп уже найду или еще хуже…
— Что, интересно, может быть хуже?
Миша, конечно, ни в чем не виноват, действительно действовал, как договорились, но обидно же. Позвонит ли этот Иван Иванович? Чего он еще не рассказал? Что мог бы узнать за приличное вознаграждение? Неясно. А главное, неясно, кто он такой.
— Так я все испортил? — продолжал казниться Миша.
Не ответив, Хмуренко сел в машину и, развернувшись на пустой трассе, погнал в Москву. Миша пусть помучается, а с Иваном Иванычем все-таки получилось нехорошо.