— Ну и ладушки, — проговорил Ядриков, словно не замечая этого испытующего взгляда. — Тогда, чтобы не терять время попусту, сразу ввожу вас в курс дела. Спросите, почему сразу? А потому что доверяю. Согласны?
Действительно, с чем же тут можно было не соглашаться?
— Итак, чем занимается наша фирма? Сначала мы работали по импорту самого широкого спектра товаров. Мы заключили сделки с некоторыми партнерами, которых хорошо знали еще по тем, советским временам, и дело у нас, можно сказать, пошло. Но, сами понимаете, налоги, то-се… Ну и, соответственно, прибыли — с гулькин нос. Поэтому я решил недавно, что наша фирма будет заниматься гуманитарной деятельностью. Лекарства-с, уважаемый Евгений Кириллович. Лекарства — вот где безграничное поле для гуманитарной и благотворительной деятельности! Да-да! Наверху я уже обо всем договорился — освобождение от налогов, таможенные льготы — все, как положено. Сами знаете, где благотворительность — там у налоговиков уже совсем другие возможности, другие, так сказать, степени свободы. Надеюсь, эта сторона дела вам понятна. Короче говоря, сейчас мне нужен грамотный экономист. Не просто бухгалтер, который разбирается в цифирках, дебетах и кредитах, но экономист широкого, так сказать, взгляда. И, конечно, экономист-международник, коим вы и являлись до небезызвестных событий, круто изменивших и вашу жизнь, и мою тоже… Вы следите за ходом моей мысли?
Чванов следил и очень внимательно.
— По ходу работы вам предстоит встречаться с представителями иностранных фирм, — продолжил Ядриков, удовлетворенный его кивком. — Вы ведь, наверно, с английским языком на короткой ноге?
— Совершенно справедливо, — усмехнулся Евгений Кириллович. — Равно как и с немецким, французским и испанским…
— Ну что ж, полагаю, мы сработаемся, — заключил Никита Петрович.
И они сработались. Большого ума не надо было, чтобы понять, что гуманитарно-благотворительная фирма является самой что ни на есть тривиальной «прачечной», отмывающей грязные деньги. Но эту сторону дела Ядриков взял на себя, не доверил кому-либо другому. На долю же Евгения Кирилловича выпала поставка беспошлинных лекарств из разных стран мира. Тут был большой простор для разного рода авантюр, но Чванов заботился о главном: создать видимость того, что все эти почти просроченные или не выпущенные на рынки США и Западной Европы препараты идут так же, как и вполне доброкачественные, но фактически бесплатные лекарства — на гуманитарную помощь беженцам, жертвам межнациональных конфликтов, в дома инвалидов и престарелых, просто неимущим людям… Это была, так сказать, неучтенка. Ему много приходилось ездить по странам третьего мира. Вот в такой поездке он и познакомился однажды с колоритным русским миллионером и меценатом Леонидом Остроумовым. Ничем особо эта встреча не запомнилась ни тому, ни другому, но память о ней пришлась Евгению Кирилловичу весьма кстати, и даже очень, когда в один не самый прекрасный день его босса и патрона Никиту Петровича Ядрикова буквально изрешетили из автомата Калашникова в тот момент, когда он выходил из своего «мерседеса» цвета «мокрый асфальт». На месте погибли оба его телохранителя и секретарша Никиты Петровича, по совместительству занимающая почетную должность его любовницы.