Эмма тогда только и думала, как здорово было бы взять Марию за шкирку, размахнуться и запустить куда подальше – прямо к звездам, как делали древнегреческие боги, разгневавшись на своих детей.
– Боюсь, твоя Гадюка – часть пояса Ориона.
Эмма скрестила руки на груди, притворившись обиженной:
– Вот, значит, как ты разговариваешь с девушками?
Парень сделал шаг навстречу, их руки почти соприкоснулись. У Эммы перехватило дыхание – это казалось таким естественным жестом. На мгновение ей вспомнился Картер Хайс, капитан школьной команды по футболу в Хендерсоне, – и то, как она боготворила его, не решаясь признаться в своих чувствах. Миллион остроумных и нежных фраз был припасен для него под заголовком «Как Флиртовать с Парнями: Инструкции», но стоило им оказаться наедине, как Эмма обнаруживала, что вместо заготовленной речи несет какую-то чушь про последний выпуск шоу «Голос». А ведь оно ей даже не нравилось!
– Хорошо. Тогда предположим, что две оставшиеся звезды называются Лгунья и Мошенница. И свои имена все они получили в честь трех вредных сестричек, которых Орион за волосы притащил в свою пещеру, – Эмме показалось, что парень многозначительно на нее посмотрел.
Она сделала шаг назад и оперлась на изгородь, понимая, что в этой фразе заключен какой-то глубинный смысл, которого она не понимает.
– Похоже, ты успел неплохо обдумать эту теорию, – сказала она, просто чтобы что-то сказать.
– Похоже, – эхом отозвался парень. Однако во взгляде, которым он наградил Эмму, внезапно стало меньше флирта и больше… любопытства.
А еще у него были самые длинные ресницы, какие Эмма когда-либо видела.
Все выглядело мило и невинно, но на меня вдруг обрушилась целая буря чувств: благодарность, смущение, растерянность. Они как-то были связаны с этим парнем, но как именно?.. Ни одно из этих чувств не оформилось в четкое воспоминание, исчезнув так же внезапно, как и появилось.
Парень отвел взгляд и снова смущенно взъерошил волосы:
– Извини. Просто мы с тобой нормально не разговаривали… с тех пор как… ну, ты поняла. Давно.
– Самое время начать сначала, – отозвалась Эмма.
Его губ коснулась легкая улыбка.
– Точно.
Теперь они смотрели друг другу в глаза. Вокруг вились светлячки, ветер доносил с гор запах свежих цветов.
– Саттон? – раздался в темноте чей-то голос.
Эмма обернулась, чувствуя, как напрягся ее таинственный собеседник.
– Куда она ушла?
Обернувшись, девушка увидела две фигуры возле калитки дома Ниши. Подошвы тяжелых ботинок Лилианны хрустели по гравию; Габриэлла шла, подсвечивая себе телефоном вместо фонарика.