– а со мной обращаются так, будто побаиваются. Но красть свои идеи я не дам!
Не отдавая отчета в том, что делаю, я сжимаю пальцы вокруг подвески Лорел и резко дергаю вниз. Цепочка лопается. Размахнувшись, я забрасываю украшение так далеко, как только могу. В ночной тишине слышно, как ударяется о скалы металл, отскакивает и падает куда-то в кусты.
Лорел моргает, пытаясь сдержать слезы.
– Но… зачем?
– Вот что бывает, когда кто-то пытается подражать мне.
Лорел все-таки начинает плакать.
– Да что с тобой сегодня такое! – выкрикивает она, срывается с места и убегает в сторону леса.
Несколько секунд мы ошарашенно переглядываемся. Вода все так же бурлит и поблескивает, но теперь эта игра света кажется зловещей. Раздраженно выругавшись, выбираюсь из источника, чувствуя себя очень виноватой.
– Лорел!
Лес остается темным и безмолвным. Я надеваю шорты, шлепанцы и футболку и отправляюсь на поиски сестры.
Через несколько шагов свет прожекторов над источником перестает рассеивать темноту леса. Под сводом мескитовых деревьев приходится идти на ощупь, поэтому я делаю несколько неверных шагов и останавливаюсь, шаря перед собой руками.
– Лорел? – слышу неподалеку шелест веток, затем треск. – Лорел?
Собравшись с духом, снова иду вперед. Ноги путаются в высокой траве. Откуда-то из темноты доносится всхлип.
– Лорел? Иди сюда, – все еще раздраженно окликаю ее. – Мне жаль, слышишь? Я куплю тебе новый медальон.
Очень хочется добавить: «Только не такой, как у меня», – но благоразумно сдерживаюсь.
Через несколько шагов деревья неожиданно расступаются, и я выхожу на полянку. Здесь раньше было русло ручья. Затхлый горячий воздух абсолютно недвижим. Трещины на земле причудливо переплетаются с тенями. В кустах громко звенят цикады.
– Лорел?
Отсюда уже не видны огни зоны отдыха. Без них я даже не знаю, как вернуться, но тут сзади раздаются шаги.
– Кто здесь? – оборачиваюсь и понимаю, что в ночной темноте кто-то есть. Со стороны леса доносится шепот, потом сдавленный смех.
Через секунду мне на плечо ложится тяжелая рука, а в шею упирается что-то холодное и острое.
Ужас сковывает меня. С опозданием понимаю, что не могу пошевелить руками – они сведены за спиной, и кто-то сильный сжимает запястья. На шею все сильнее давит что-то, не позволяя сделать вздох. Тело пронзает боль. Нож!
– Только пискни и умрешь, – шепчет на ухо тихий голос.
И меня окутывает тьма.