– И дня не проходит, – прошепелявила Полли Чоук, – чтобы он не приехал в Сол с этой девчонкой за спиной. А она такая важная в своем красном плаще.
– Все это очень дурно. Компрометирует семью. Не понимаю, почему родные не скажут Россу, что это надо прекратить.
– Может, не хотят связываться, – хихикнула Полли. – Всем известно, что он мужчина вспыльчивый. Я бы лично не стала рисковать, вдруг еще ударит.
Тут в разговор вступила третья собеседница:
– Чарльз слишком благодушный. – Росс узнал миссис Чиновет; судя по голосу, она была крайне раздражена. – После смерти отца Фрэнсис поведет себя иначе. Если Росс не прислушается, пусть пеняет на себя.
Росс услышал, как открылась и захлопнулась дверь.
Полли Чоук снова хихикнула:
– Уверена, она бы очень хотела стать хозяйкой Тренвита вместо Элизабет. Случись такое, она бы наверняка и Фрэнсиса захотела изменить. Мой муж, доктор Чоук, рассказывал, что Фрэнсис вчера вечером проиграл в карты сто гиней.
– Азартные игры – излюбленная забава джентльменов, Полли, – сказала миссис Тиг. – Надо же им как-то развлекаться.
Полли захихикала слишком уж громко:
– Только не говорите, что кувыркание в постели их не забавляет!
– Тсс, дитя мое! Научитесь говорить потише. Как и подобает даме вашего круга…
– Вот и муж мне то же самое твердит…
– Он абсолютно прав. И уж тем более неприлично повышать голос в доме, где кто-то захворал. Скажите, милая, а что еще вы слышали о Россе Полдарке?
1
Чарльзу никогда не было особого дела до окружающих. Вот и теперь он не торопился прийти в сознание, чтобы порадовать гостей. Когда Росс покидал непривычно тихий дом, в его памяти запечатлелась следующая картина: тетушка Агата укачивает младенца, с ее подбородка тоненькой струйкой стекает слюна, и старуха бормочет: «Да уж, дурное предзнаменование. Можно не сомневаться. Интересно, чем же все это закончится?»
Однако на обратном пути Росс думал не о случившемся с дядюшкой приступе и не о том, какое будущее ждет новорожденного Джеффри Чарльза.
В Нампаре готовились к зиме – обрезали с вязов сучья и ветки на растопку. Один вяз у ручья был обречен, после осенних штормов его корни ослабли в мягкой земле. Джуд Пэйнтер и Джек Кобблдик привязали веревку к одной из самых высоких веток и вооружились двуручной пилой. Поработав пару минут, они отходили от вяза и тянули за веревку, проверяя, не поддастся ли ствол. Остальные домочадцы тоже вышли из дома понаблюдать за происходящим. Демельзе так хотелось помочь, что она аж пританцовывала на месте, а Пруди стояла возле моста, скрестив на груди могучие и узловатые, как корни вяза, руки, и давала мужчинам советы, хотя никто ее об этом не просил.