– Нет-нет! Пожалуйста, давай не будем его брать. Только ты и я. – Демельза чуть ли не пританцовывала перед его креслом. – Я сильная и могу грести не хуже Джуда. Мы поплывем туда и посмотрим. Только мы вдвоем.
Росс не смог сдержать смех:
– Ты говоришь так, будто я тебя на бал приглашаю. Думаешь, я сам грести не умею?
– Когда отплываем?
– Через час.
– Ура, ура, ура! Я соберу что-нибудь поесть, возьму фляжку бренди, а то вдруг замерзнем, и… и плед для меня, и еще корзину для рыбы.
С этими словами Демельза как на крыльях вылетела из комнаты.
Из дома они вышли в самом начале десятого. Вечер был теплый и ясный, убывающая луна уже поднялась высоко. В гроте Нампара-Коув стояла небольшая лодка. Они перетащили ее по твердому песку к воде, Демельза залезла внутрь, а Росс оттолкнул лодку от берега, запрыгнул в нее сам и взялся за весла.
Море в тот вечер было спокойным, и, когда они вышли из бухты, лодка почти не раскачивалась. Демельза сидела на корме, наблюдала за тем, как гребет муж, оглядывалась по сторонам и опускала руку за борт, чтобы почувствовать, как вода быстро струится между пальцев. Она повязала голову красным платком и надела теплый, подбитый мехом сюртук, который Росс носил, когда был еще мальчишкой, и который теперь был ей в самый раз.
Они плыли мимо высоких мрачных утесов между Нампара-Коув и бухтой Сола. На фоне залитого лунным светом неба отчетливо вырисовывались силуэты острых скал. Волны с шипением набегали на камни и откатывались назад. Демельза приметила две зажатые между скал бухточки, куда можно было добраться только со стороны моря. Росс знал побережье как свои пять пальцев, а вот Демельза всего один раз в жизни выходила в море на лодке и никогда прежде ничего подобного не видела. Они миновали Куин-Рок, где потерпело крушение немало крепких кораблей, потом обогнули мыс, зашли в бухту Сола и там сразу увидели первых рыбаков.
Кошельковый невод – частую сеть с поплавками из пробкового дуба и свинцовыми грузилами – опустили недалеко от мыса и примерно в полумиле от берега. Он накрыл не меньше двух акров воды и, как надеялись рыбаки, немало рыбы. Конечно, случиться могло всякое. Вдруг наблюдатель на утесе указал им неправильное направление, или рельеф дна был слишком уж неровным, и тогда у рыбы появлялась возможность ускользнуть из западни под сетью. Но такое случалось крайне редко, и все надеялись на богатый улов. При хорошей погоде с помощью шлюпочных якорей сеть можно было удерживать на месте дней десять, а то и две недели, но никто из рыбаков не собирался полагаться на погоду, если можно было сразу приступить к делу.