Семен мотнул головою снизу-вверх.
— Ну вот, для чего? Посидим тут маленько и пойдем потихоньку, чтоб как солнышко на покой, и мы уж, слава тебе Господи, сидим под забором…
Он внимательно поглядел на Петьку.
— Ты не боишься?
— Нет, — сказал Петька.
— Может, стрелять будут.
— А мы разве не будем?
— Ну, молодец!..
Семен поджал ноги по-турецки и стал набивать трубку.
— Дядя Семен!
— А?..
— А потом что мы с ними сделаем?
— Потом…
Он подумал немного…
— Потом, известное дело, сейчас руки за спину… Пожалуйте-с. По начальству доставим. Ха! Разве я не знаю. Прежде вон при батюшке городничие были, а теперь— областному начальнику…
Петьку начинало клонить в сон. Глаза слипались.
— Сосни, — сказал Семен. — Ложись на коленку.
Петька положил голову на коленку, подложив ладонь под щеку.
Засыпая, он спросил:
— А у вас отец жив?
— Не знаю, — ответил Семён — я уж тут в лесах лет сорок… Должно, жив. С чего ему умирать?
Петька заснул.
Ему снился цирюльник-японец, какой-то старик, который называл себя Семеновым отцом и говорил, что раньше он был городничий, а теперь областной начальник…
И еще что-то снилось, какие-то манзы, какой-то ни то дом ни то гора…
— Вставай, — услышал он сквозь сон и потом опять более громко:
— Вставай!
Он открыл глаза. Наступал уже вечер. Большое красное солнце стояло низко над горизонтом. Короткие лучи впивались в легкий туман, уже белевший чуть заметно над степью.
Опять они идут с Семеном по степи.
Впереди Семен, за Семеном медведь, а за медведем Петька.
Семен верно рассчитал время.
Едва они сделали несколько шагов, солнце ушло за горизонт.
Кровавая заря пылала на западе.
Скоро и заря потухла. Стало совсем почти темно…
— Стой — шепчет Семен и оглядывается по сторонам. — Господи Иисусе Христе!..
Он крестится.
Тихо. Петька слышит только шуршанье Семеновой кожаной куртки, когда он крестится…
— Заблудились, — снова доносится до него голос Семена. — Петька, слышь?
Семен дергает его за рукав…
— Ах ты Господи!..
Петька вздрагивает.
— Ой, дядя Семен!
Он прижимается к Семену плечом. А кругом тихо, тихо…
Тихо и темно…
Семен берет влево, вправо, приседает, приглядывается, всматривается в непроглядную темь…
Ничего не выходит.
Заблудились!
Проходит минута, другая. В степи по-прежнему тихо.
— Петька!
— Что вы? — шепчет Петька.
— А ты еще говоришь…
Голос у Семена обрывается… Он молчит секунду… Но эта секунда кажется Петьке вечностью.
Может Семен услышал что-нибудь?.. Что-нибудь сообразил?
— Нет не без того, что этот твой проклятый цирюльник сделал…
И опять тишина.
Что такое сказал Семен?.. Про что он говорить? Что сделал цирюльник?..