Там было темно…
Только стенка печки едва заметно белела с одного края.
И вдруг по краю печки неясно проползла какая-то тень, и затем в освещенном пространстве показалась большая голова с острыми ушами и короткой острой мордой…
Человек в куртке сделал свирепые глаза и крикнул, круто повернувшись к печке:
— Васька!.. Ну!
И топнул ногою…
Голова скрылась.
— Это он? — спросил Петька.
— Он…
И, подняв руку, человек в куртке погрозил указательным пальцем в угол около печки.
— Я т-тебя, каналья!..
— Молодой он?
— Три года…
Человек в куртке подошел к выходу из землянки и запер дверь, подперев ее толстым дубовым колом.
— Дяденька!
— Ну?
— А вы кто будете?..
— Охотник, — ответил хозяин землянки и спросил в свою очередь: — ведь ты охотник?
— Охотник…
— Ну, и я охотник. Тебя как звать?
— Петром.
— Ну, а меня Семеном…
— Вы тут так постоянно и живете?..
— Гм, — сказал хозяин землянки.
— Бывает и уходите?
— Все бывает…
— А домой вы меня проводите?
— Сказал, провожу…
Петька повел глазами на карабин… Карабин теперь уже висел в головах над сколоченными из досок козлами, застланными вместо матраца козьими шкурами.
— Дяденька… Дядя Семен… А ее как же?..
И Петька кивнул головою на карабин.
— Кого ее?..
Глаза у хозяина землянки вдруг словно наполнились мраком.
Голос зазвучал хрипло и отрывисто.
— А винтовку… Дяденька…
Семен крякнул, опустил глаза, помолчал немного и, потом опять подняв глаза, проговорил:
— Уморился, небось?
— Чего?
Петька все смотрел на карабин.
— Уморился, говорю, небось!
— А что?
— Спать бы ложился…
И, подойдя к койке Семен присел перед ней на корточки. Неожиданно вдруг он повернулся к Петьке лицо и произнес вопросительно:
— А?..
— Я ничего, — сказал Петька.
— А мне показалось, будто говоришь. Спать хочешь?
Он сунул руку под койку и пошарил там, бормоча что-то; потом выдернул из-под койки связку козьих шкур.
Опять он повернул к Петьке лицо.
— На…
И еще немного подпихнул рукой связку по направлению к Петьке.
— Это тебе постель.
Потом повел головой в бок, в угол возле двери.
— Там стелись…
И через секунду добавил:
— Я тоже лягу.
Петька взял шкурки и стал их развязывать.
Семен поднялся с пола, занес руки за голову, за затылок и, переплетя на затылке пальцы, потянулся всем телом.
— О Господи, Господи!..
Затем хрустнул пальцами.
Петька развязал шкурки и разостлал их на полу. Одну шкурку он положил в голова.
— А есть не хочешь?
Петька отрицательно качнул головой.
— Нет, не хочу.
— А то у меня есть фазан.
— Не хочу, — сказал опять Петька.
— Ну, как хочешь…
Семен подошел к печке.
— Васька! — крикнул он, отступил на шаг и хлопнул ладонью по коленке.