— Открой палатку, — приказал Меранд Полэну.
В сумерках, окутавших лагерь, можно было смутно разглядеть приходящую к концу битву.
Меранд подошел к двери. На высоте ста метров виднелась «Победа» в ожидании приказа спуститься. Она являлась сейчас как бы символом торжества Европы.
Подъехали казаки, опьяненные резней. Увидя человека на пороге палатки, они с угрожающим видом бросились к нему с пиками на перевес.
— Я француз! — крикнул Меранд по-русски: — где ваш генерал?
Казачий офицер, узнав европейца, приказал солдатам отойти.
— Кто вы?
— Капитан Меранд.
В эту минуту показались два генерала, сияющие от радости, вследствие победы. Это были русский и французский главнокомандующие.
Вид аэронефа, а также и толпа, окружавшая палатку, привлекли их внимание. Они с изумлением узнали Меранда. По его приказанию казаки расширили вход в палатку. «Победа» бросила в нее луч своего прожектора.
Ван-Корстен оттащил в сторону Капиадже и труп Нади. Тимур остался один, с лицом, обращенным к небу.
— Вот он! — просто сказал Меранд.
— Мертвый! — вскричали оба генерала.
— Мертвый.
Оба генерала отдали честь покойнику. То же самое сделали собравшиеся вокруг палатки войска.
Тогда Меранд подал сигнал «Победе».
— Ван-Корстен, — сказал он: — поручаю вам предать тело Нади погребению в азиатской земле, которая ей стала родной. Вам, генерал, отдаю тело Тимура, о смерти которого должен поскорее узнать весь мир. С собой я увожу лишь эту женщину, дочь Тимура. В моем союзе с ней — примирится Азия с Европой!
«Победа» спустилась. Меранд сел в лодку, куда подали ему Капиадже и куда вскочил тотчас Полэн, и аэронеф плавно поднялся в воздух, словно в чистом небе желая найти отдых от крови и ужасов.