А девушка – как отлично вымуштрованный боец, тупо и решительно. В общем замечательно как для человека.
Вслед за ней прыгают четверо парней в белой крестьянской одежде и бегут к нам. Их лица серьезны и решительны. Еще двое отпустили мои руки, и предусмотрительно отскочили назад, с опаской поглядывая на катану. Холщовые рубахи с широкими рукавами и широкие штаны, а-ля шаровары, заправленные в короткие сапоги, с трудом маскируют мускулистость бойцов. А ребята-то не простые. Качки. Крестьянский спецназ? Местный аналог крестьян-ниндзя как противовес тирании императора и его самураев? История везде одинакова, даже в других мирах.
Массируя поочередно локти, я удостоил их самого сурового взгляда, на какой был способен. Сработало – парни отскочили еще дальше и решительно вскинули мечи.
Спасители, блин. Чуть калекой не сделали. Теперь раньше старости буду ревматизмом локтей мучится.
На их лицах ни тени испуга, лишь желваки гуляют. И огонь безмерной веры в глазах. Оп-па, да тут фанатизмом попахивает… Вот это мне совсем не по нраву. Где фанатизм там, как правило, много, очень много невинной крови. Хотя, в местном бедламе жизни и так цена пятак.
Девушка не сводя глаз с гвардейца, медленно пятится назад – к нам. Тот застыл черным изваянием, опершись на меч. Взгляд направлен на меня. В нем нет ни ненависти, ни злобы, только интерес. Я внес разнообразие в его однотонную жизнь, заставил почувствовать азарт боя. Нарушил типовой сценарий – «один взмах один труп». Представляю, насколько это скучно – вступать в бой заранее зная результат. Но с другой стороны – спокойно и стабильно доживешь до пенсии.
Держа перед собой меч, шаг за шагом девушка приближается ко мне. Вот она уже рядом.
А она ничего. Редко встречающийся типаж.
– Ты? – чуть не упала девушка, взглянув на меня. – Это ты?
И был в голосе столько тепла и любви, словно мы не один год вместе.
– То, что я, это точно.
– Не может быть, – встряхнула она головой, словно сбрасывая наваждение. – Невозможно.
– Отходи назад, – не оборачиваясь, сказала она. – Я прикрываю. В бой не вступай.
– Йесс, мем, – браво козырнул я. – Будет исполнено.
Она только хмыкнула и удостоила пренебрежительным взглядом.
Стерва, сто процентов… Знаю я такой взгляд… На третий день начинают – «ой у тебя так грязно, прибраться бы надо, а я пока в парикмахерскую схожу», «кружок поднимать надо когда пи-пи ходишь». Да ну их. Это моя грязь и мой кружок и делаю с ними что хочу.
– Это свои! – Ильич перехватывает руки Тимохи, не давая замахнуться мечом. – Свои!
Тимоха зашипел от боли и выронил оружие: