Вокруг никого не было. Кишлачное стадо давно ушло наверх, за первую горную гряду, население кишлака занято домашними хлопотами. Низамиддин усадил Закирбая рядом с собой и, помолчав минуту, сказал:
— Горный край — удивительная красавица, с ней приятно полюбезничать два-три дня, а долго жить трудно.
— Да, — отвечал Закирбай, — в горах нелегко жить, для этого нужно много мужества и выносливости.
— Вот я и думаю, — сказал Низамиддин подчеркнуто, желая привлечь внимание собеседника, — надо ли мне подыматься в Санг Калу, что я там буду делать, как жить?
— Конечно, будет немного трудновато, — ответил Закирбай, — но ведь вы там будете не всю жизнь!
— Трудно будет, — повторил Низамиддин. — Боюсь, что я не выдержу тех трудностей…
— Не дай бог, почему же?..
— Да, да, я знаю, — прервал его Низамиддин, — лезть мне туда неразумно, бессмысленно.
— Конечно, — отвечал Закирбай, — умный человек не бросится в огонь. Но Санг Кала не такое страшное место. Бог посылает вам все необходимое — для этого существуем мы, верные ваши слуги. У Мухсума наверху два дома, он устроит там и вас, а наступит день — и вы с победой спуститесь вниз.
— Нет, Закирбай, — решительно сказал Низамиддин, — я решил не идти в Санг Калу!
Закирбай был ошеломлен. Он взглянул в глаза Низамиддину.
— Не пойдете в Санг Калу? Что же, вы хотите вернуться обратно в Бухару?
— Нет, в Бухару я не вернусь. Я хочу уехать в Самарканд.
— А что вы скажете Махсуму?
— Ничего…
Придумаем что-нибудь. Конечно, без вашей помощи я ничего не смогу сделать. Вот почему я и привел вас сюда. Теперь — Ваш подол — моя рука — давайте договоримся. Все что хотите я могу вам дать. Сколько вам нужно золотых? Сколько штук? Скажите!
— Постойте, постойте! — проговорил Закирбай, отталкивая от себя протянутые к нему руки Низамиддина. — Не в деньгах дело! Как же так? Из Бухары ваши руководители сообщили нам, чтобы мы вас встретили и проводили к Махсуму. Мы так и передали. Махсум прислал к нам своего верного человека и ожидает вас с нетерпением… Как же мы теперь можем, вместо того чтобы отвести вас в Санг Калу, проводить в Самарканд? Махсум в первую же ночь спустит к нам своих воинов и вырежет всех нас вместе с семьями!
— Ничего он не сделает, если действовать разумно. И ведь нелегко спустить сюда людей и оружие.
— Что же вы считаете разумным?
— Я думаю, что будет хорошо, если вы найдете мнимого гонца. Гонец этот нынче же, перед закатом солнца, прискачет на коне в кишлак и скажет, что есть новый приказ моих руководителей, что Низамиддин-эфенди должен срочно ехать в Самарканд, и передаст мне подложное письмо. Я, сделав вид, что обязан подчиниться, напишу Махсуму письмо с извинениями и пошлю с его человеком, а сам с вашей помощью отправлюсь в Самарканд.