определенно бы так и сделала. Он что–то говорит Оливеру, а затем садится около дальней
стены. Я молюсь, чтобы он меня не заметил. И затем я выдыхаю от облегчения – Картер
не узнал бы меня, даже если бы я сидела с ним рядом. Я в одежде – на мне нет маски и
темного парика. Какая странная мысль, затем я оглядываю комнату и я понимаю, зачем
необходима вся эта шпионская чушь в Доме.
В прошлую субботу я видела лицо Джекса, но все члены клуба в Доме носили различные
варианты масок и капюшонов. По правде говоря, оглядывая членов конгресса,
находящихся передо мной, я бы не смогла никого узнать. И будем надеяться, что ко мне
это также относится.
Мой телефон гудит, и я сжимаю челюсти. Я забыла его выключить. Я направляюсь к
выходу и намерена просто отключить этот чертов аппарат... погодите, это Брук. Она
написала мне. «Помоги. Срочно. Срочно перезвони мне!!!»
Глава 9
ДВУХ ЗАЙЦЕВ ОДНИМ ВЫСТРЕЛОМ.
Беннетт был занят на заседании круглого стола, поэтому я спешу домой, не видясь с ним
остаток дня. Каждый час я звонила Брук, беспокоясь и чтобы быть уверенной, что с ней
все хорошо – настолько хорошо, насколько она может быть, когда ее жизнь выходит из–
под контроля. Мы уже столько пережили, росли вместе и ходили в одну и ту же школу,
наши первые страдания и расставания. А теперь... это.
Открываю входную дверь, ожидая найти соседку на диване рыдающей навзрыд. Я иду по
следу ее разбросанных вещей, который начинается уже в коридоре. Ее сумка на столе.
Одна туфля радом, вторая валяется около стены.
– Брук? – зову я, но ничего не слышу в ответ. Я иду по коридору и захожу в ее комнату.
Она поворачивает свое зареванное лицо ко мне, оставаясь лежать, свернувшись калачиком.
– Эй, – говорю я, входя в ее комнату. – Как ты?
– Я больше не вою.
– Но как ты себя чувствуешь? – Я склоняюсь над ней, подбирая использованные носовые
платочки и бросаю их в кучу на тумбочке.
– В полном раздрае, – говорит она, всхлипывая. Она вытирает рукавом нос, и я сажусь на
кровать рядом с ней, не желая раздражать или давить на нее. Я протягиваю ей чистый
носовой платок и откидываю в сторону ее челку.
Ее темные глаза наполняются чем–то похожим на страх, и мое сердце сжимается от ее
вида.
– Что я могу сделать?
– Заставь все это прекратиться!
– О, Брук. Ты мало чего сообщила по телефону. .
– Нет. Я и двух слов связать не могу не плача. – Она садится и прислоняется головой к
изголовью. – Я просто плакала и плакала и плакала, выходя из кабинета врача. Я столько
не плакала со школы. Помнишь день, когда я упала с турника и распорола подбородок?