они остались после случая на охоте с моим дядей.
– Да, – она моргает.
– Б*дь. Нужно ли мне впустить ее? Рассказать ей больше, чем она уже знает. Я набираю
воздух в легкие. – Это был не просто случай на охоте. Мой дядя… брат отца похитил меня,
когда мне было четыре. Он посадил меня в машину. Он был обдолбан наркотиками. Я был
с ним около двух недель в декабре. Он творил вещи… – закрываю глаза, сжимая челюсть.
Я весь покрываюсь холодным потом. Сердце грохочет. В то время как образы всплывают в
голове оно грохочет так сильно и быстро, – б*дь! Я заталкиваю воспоминания подальше в
глубины своего сознания и хрипло шепчу: – Вот откуда эти шрамы.
Когда я смотрю на нее, у нее такое выражение лица, будто она только что видела
автомобильную катастрофу.
– О, Господи!
– Меня спасли. Но это стало причиной, почему я так отношусь к людям. Особенно к
женщинам, – произношу я.
Она касается моего лица.
– Ты прекрасен… для меня.
Какое–то время мы просто смотрим друг на друга. Боль в кристально синих глазах Кса
разбивает меня. Обжигающие садистские образы пряжек от ремня, кровь и нож,
оставляющий на моей коже порезы, всплывают в моей голове. Ее уязвимость, шелковистая
мягкость – это мой огонь, на который я, как мотылек лечу. Это ловушка. Моя слабость. То,
чем я желаю обладать. Закрываю глаза. Хочу, чтобы мрак стер все воспоминания. Я не
могу рассказать ей всей правды. Мне на помощь пришли родственники со стороны матери
– они пришли и нашли убежище моего дяди. Никто кроме моей семьи не знает, что меня
похитили. Лишь один человек знает, как жестоко был убит мой дядя. Никто, мать твою, не
знает секрет, который я храню, до сих пор.
– Мы оба в ссоре с нашими семьями. Поверь мне, я прекрасно знаю, каким гвоздем в
заднице может быть семья. – говорю ей.
Она кивает, скользя рукой по моей груди.
– Что дальше?
До нашего отъезда из Бостона, Ксавия позвонила своим бабушке и деду. Я не знаю, о чем
они говорили и какая у них была реакция, но судя по ее раскрасневшимся щекам, могу
себе представить что, чтобы она ни сказала – это давно пора было сделать. Я понимаю, что
все в восторге от ее семьи, но для меня, лучше меньше да лучше. Будет намного проще
делать с ней то, что я хочу, если никто из нас не будет привлекать особого внимания.
Любой человек или общество являются еще одной ловушкой, с которой нам придется
иметь дело. Если она сможет разорвать все связи со своей семьей так, как это сделал я,
б*дь, я не буду против.
– Я сказал Райан, что встречаться с тобой это хорошая идея, но она дала мне понять, что
это не мне решать. Отнюдь не мне.