лице не проявились никакие эмоции. На ее плечах и руках появляются мурашки и я
сжимаю челюсти, стараясь сдержаться, чтобы не протянуть руки и не погладить ее,
успокаивая и согревая ее. Скорее замерзнет ад, нежели я предоставлю Вице–президенту
хоть малейший шанс понять, что эта девушка является моей Ахиллесовой пятой. Если
вчера вечером стоя на коленях, там, на сцене, Кса была цельной, то сейчас она прямо–таки
пылала
Вице–президент фокусирует свой взгляд на Кса и улыбается.
– Это не какая–то подлость, которую мы пустим в ход. Мы просто хотим, чтобы имидж
сенатора Стоуна был приближен к тому, кем должен быть Вице–президент и во что
поверит американский народ. К сожалению, это соревнование не на победителя. Это
соревнование лучших PR–команд, где мы уравниваем наши шансы.
– Я достаточно знаю, что представляет собой предвзятое мнение и мне комфортно, что нас
сенатором считают друзьями.
– Да, друзьями, – Вирджиния повторяет слово и затем смеется. – Боже милостивый. Это
идеально. Разве это не безупречно, Доктор Мазина?
– Да, Вы правы. – Добрый доктор смотрит заворожено. – Мы не заметили ангела, к
сожалению.
– Итак, есть ли у вас что–то конкретное, что вы бы хотели спросить? – Я кладу ногу на
ногу и откидываюсь на стуле. – Не важно, подходит или нет. Сенатор, встречающийся со
своим сотрудником – из–за этого могут возникнуть проблемы.
– Мы говорим, что это будет «для прессы» или это будет в целом? – спрашивает Доктор
Мазина.
– И то и другое, – отвечаю я. – Как мы все это решим? Я беспокоюсь не о себе. Я хочу,
чтобы репутация Мисс Кеннеди осталась чистой. Незапятнанной, и все мы знаем,
насколько жестокой может быть оппозиция.
– Что может быть лучше, чем друзья? Сенатор, я серьезно. То, о чем вы оба думаете не
навсегда. Пока вы будете друзьями, ничего не поделать с тем, что если два
привлекательных человека наслаждаются компанией друг друга. У нас есть козырь,
который побьет их. Вы дружите? – Вирджиния смотрит на нас, переводя взгляд от одного
к другому.
– Мы... – я колеблюсь перед тем, как признаться, что мы с Кса говорим о разном.
Существует много разных слов, которыми можно охарактеризовать наши с ней отношения,
но я не думаю, что слово «друзья» есть в этом списке. Любовники – да. Трахающиеся
приятели – нет. Друзья – я не знаю. Я выбираю безопасное значение. – Мы перешли от
понятия «знакомые» в Бостоне и теперь мы – коллеги.
Кса слегка вздрагивает.
– Коллеги?
Судя по ее тону, я могу понять, что это определение ей нравится не больше, чем мне
самому, но я не могу лгать. То, что мы не знаем друг друга – это ложь. Я запомнил вкус ее