— Какая печальная история, — он взял мою руку и провёл пальцами от запястья до локтя. — Не бойся, сейчас больно не будет. Закрой глаза.
Я закусила губу, пытаясь сдержать дрожь. Затаила дыхание. Почувствовала, как руку выше локтя сдавил жгут. И всё.
— А дышать за тебя я буду? — поинтересовался маг. — Расслабься, Алина. Я же пообещал, что больно не будет. Ты ведь веришь мне, светлая?
Я кивнула, не открывая глаза. Глубоко вздохнула. Айлин поглаживал мою ладонь.
— Впервые вижу, чтобы линия жизни, линия разума и линия сердца имели общее начало, — рассеянно произнёс он. — Ты авантюристка, девочка, и жить не можешь без сильных эмоций. Но при этом голос разума они не заглушают. Любопытно.
— Смешно, — отозвалась я. — Да у меня нервы как канаты: какой бы Армагеддон вокруг ни творился, буду спокойней удава. Не могу изменить ситуацию — меняю отношение к ней, что переживать-то понапрасну? А ты мне про авантюры рассказываешь. И вообще, я не верю в хиромантию.
Раздался ехидный смешок.
— Знаешь ли, абсолютному большинству наук и закономерностей всё равно, веришь ты в них или нет. Они просто существуют.
— И с ними надо считаться, — вздохнула я. — Это хотел сказать, тёмный?
— Мммм, к тебе возвращается язвительность, — отметил он. — Я не разрешал тебе называть меня так.
— Переживёшь, — буркнула я, не открывая глаз. — Это тебе за шантаж.
Князь негромко рассмеялся и предупредил:
— Ты испытываешь моё терпение, Алина.
— Смирись, — посоветовала я самым доброжелательным тоном. — Сам сказал — во мне живёт дух авантюризма. Может, мне интересно, насколько далеко простирается твоё терпение.
— Не боишься узнать? — на этот раз в тоне явственно проскальзывали железные нотки.
— Самую малость, — не стала лукавить я. — Я люблю играть с огнём, тёмный. А сейчас я ко всему прочему испугана, обижена и зла как бешеный шершень. Поэтому злю тебя.
— Мне нравится твоя искренность, — его голос стал чуть теплее. — Можешь открыть глаза, уже всё.
— Как? — не поверила я, поворачивая голову. Айлин снимал с моей руки жгут, след от которого исчезал от его прикосновений.
— Так, — просто ответил он. — Не слишком люблю магическую анестезию, но раз пообещал, пришлось держать слово. Скажи, почему ты ещё ни разу не попыталась мне солгать?
Я задумалась над ответом.
— Не знаю, — наконец пожала я плечами. — Я стараюсь быть искренней с собеседниками. Могу не договорить, это да. Но откровенной лжи не приемлю. А откуда ты знаешь?
— Мой амулет способен определять, правду ли говорит собеседник, — серьёзно произнёс Айлин и добавил: — Расскажешь кому-нибудь — умрёшь.