В подъезде было темно. Пыльные стекла с мутными разводами дождя, скупо пропускали солнечный свет, рассеивая его по лестничным пролетам и выщербленной штукатурке стен. Сергей подождал с минуту и уже собрался было шагнуть наверх, как вдруг ему показалось, что он услышал какой-то шорох. Замерев на месте, он прислушался. Где-то, несколькими этажами выше что-то скреблось и шуршало. Птица медленно снял рюкзак, тихо расстегнул его и отыскал среди вещей портянки. Достав оба лоскута материи перемотал ими подошвы ботинок и вытащив пистолет, стал подниматься по лестнице. Мягко шагая по ступенькам, он беззвучно добрался до третьего этажа. Источник звуков определенно находился на этой площадке. Прижав оружие к бедру, так чтобы его нельзя было бы внезапно выбить, Сергей осторожно, держась от стены на почтительном расстоянии, выглянул. Сперва он не понял, откуда исходит шум, но зрительно уловив движение, рассмотрел, наконец, открывшуюся тошнотворную картину. В раскрытом зеве мусоропровода, на давно сгнивших отходах, лежала большая коричневая крыса. Внутренности её блестящей бурой массой вывались из разорванного живота. Длинный лысый хвост, свесившись вниз, неприятно покачивался под изредка дергавшимся телом. А над нею, сидело отвратительного вида животное, деловито обгрызавшее оторванную крысиную голову. Сергей почувствовал в животе сильнейший спазм и облокотился на стену, чтобы его желудок не вывернуло наизнанку. Копошащаяся тварь, была огромным черным «крысаком». Сокольских слышал о них. Его бывший сосед, хмурый алкоголик Леха Зубарев, в прошлом моряк дальнего плавания, рассказывал:
- От крыс, на корабле, покоя никакого нет: то груз попортят, то какую-нибудь из них в электрике замкнет, то еще чего. И главное, чем этих зараз не травишь, какие только гадости не сыпешь - ни что их не берет. Потому что крысы - самые умные создания на планете, сразу после человека. Тут Леха поднимал палец, делал паузу и многозначительно продолжал:
- Но один способ есть. Его еще со времен Колумба используют. Смысл в чем: отлавливают несколько крыс, из них выбирают штук пять самых здоровых и сажают в закрытую металлическую бочку. Через неделю, озверев от голода, эти твари начинают пожирать друг друга. Остается самая сильная, самая матерая и самая злая особь. После этого, спустя еще неделю, ей в бочку подкидывают новых товарок. Она, гадина, их сразу же убивает и ест. Собственно все. После этого, железный резервуар относят в трюм и там открывают. Отныне, выпущенный «крысак» (а это теперь именно он), отличающийся от собратьев большими размерами и жутко красными глазами, ничего кроме своих сородичей не жрёт. Крысы чуют его и боятся до ужаса... На месяц, он люто, под корень, выводит все их хвостатое племя. Потом, конечно, по приходу в порт, новые набегут и размножатся. Но какое то время на судне царят тишь да благодать...