Я не водила машину со времен аварии, в которой погиб Эйден. Вообще-то, я и тогда не была за рулем, но после произошедшего мне никогда больше не хотелось опускать ногу на педаль газа. Мне понадобилась куча упражнений на релаксацию даже для того, чтобы просто сесть на пассажирское сиденье автомобиля.
Эйден был первым парнем, который поцеловал меня. Он также был моим первым бойфрендом и первым мальчиком (за исключением брата, конечно же, но это совершенно другой случай), которому я призналась в любви. Мне нравились его карие глаза, становившиеся золотистыми на солнце, и легкая щетина на идеально вылепленной челюсти. Мне нравилось, когда он прижимал меня к себе так, как будто я могу исчезнуть, и то, как подгибались мои колени, когда он дотрагивался до меня. Мне нравилось то, как у меня болело горло после его матчей, и то, как завистливо смотрели на меня другие девушки каждый раз, когда Эйден останавливался на боковой линии, чтобы притянуть меня к себе и поцеловать «на удачу». Но на самом деле, я никогда не любила его.
Мой второй год обучения. Последний у Эйдена. Старая машина, которая постоянно ломалась: плохие тормоза, кондиционер, который заменяли открытые окна, (окна были всегда открыты, потому, что ручки были сломаны) и радио, которое ловило только станцию с «кантри». Это, на мой взгляд, было самым ужасным. Поэтому не было ничего удивительного в том, что в один прекрасный день тормоза и вовсе отказали и мы, визжа и крича, въехали в местные заросли ивы.
Я выбралась из машины, отделавшись несколькими царапинами, синяками и сломанным запястьем. Эйдену не повезло. Его грудь насквозь пронзила ветка толщиной с мою ногу. Он едва успел издать последний крик перед тем, как его глаза навсегда закрылись.
Дерево тоже не выжило; из него настрогали мульчу>40, которая сейчас укрывает чей-то сад.
Если бы не брат, я бы, скорее всего, тоже погибла. Каким-то образом он оказался поблизости и вытащил меня из покореженной машины. А потом, укачивал на обочине дороги, после того, как Эйден издал свой последний вздох.
Даже при мысли об этом я начинаю дрожать от страха. Эта машина в гараже, так похожа на ту: четыре колеса, ветровое стекло, руль, за который я не хочу садиться. Я убрала с глаз волосы, прилипшие к вспотевшему лбу. Мне нельзя больше полагаться на брата. Мне нельзя полагаться на Майкла и Алейн. Я должна полагаться только на саму себя. А для этого, мне нужна машина.
Я дотронулась до ручки на двери. Моё сердце моментально застучало как сумасшедшее, к горлу подступила тошнота и я начала тяжело дышать. Но как только я отступила, всё пришло в норму, хотя сердце так и продолжало нервно биться. Может, проблема в том, что у меня аллергия на мою машину?