— Верно. Эти поездки были еще при мне.
— Так вот, из канала Сен-Мартен вытащили мертвое тело. Возможно, это он.
— Никто его не опознал?
— Пока никто. Опознать его трудно, потому что мы не нашли голову.
Люсетта даже не вздрогнула при этих словах — возможно, потому, что работала в больнице.
— Что с ним могло произойти, по-вашему? — спросила она.
— Не знаю. Ищу. К жизни вашей матери имеют отношение некоторые мужчины. Извините, что говорю вам об этом.
— Уж не думаете ли вы, что для меня это новость?
— Не был ли ваш отец когда-то, мальчиком или подростком, ранен зарядом охотничьей дроби в живот?
На лице ее появилось удивление:
— Я никогда об этом не слыхала.
— И, конечно, никогда не видели шрамов?
— Если они на животе… — она чуть улыбнулась.
— Когда вы последний раз были на набережной Вальми?
— Подождите… Должно быть, с месяц назад.
— Калас был там?
— Я всегда старалась приходить, когда его нет дома.
— После обеда?
— Да. В это время он обычно играет на бильярде где-то в районе Восточного вокзала.
— У вашей матери не было тогда какого-либо посетителя?
— В тот день — нет.
— Вам было что-нибудь нужно от матери?
— Нет.
— О чем вы говорили?
— Не помню. О разных вещах.
— О Каласе шла речь?
— Вряд ли.
— Может быть, вы приходили попросить у матери денег?
— Вы заблуждаетесь, господин комиссар. Было время, когда я сидела без гроша и даже голодала, но и тогда я не клянчила у их двери. А теперь я хорошо зарабатываю, и мне подавно незачем это делать.
— Вы не помните, о чем вы говорили во время вашего последнего визита на набережную Вальми?
— Точно не помню.
— Среди мужчин, посещавших бар, вы не встречали румяного молодого человека, который ездит на трехколесном велосипеде?
Она отрицательно покачала головой.
— А рыжего мужчину средних лет?
На этот раз она задумалась.
— У него на лице следы ветряной оспы? — спросила она.
— Не знаю.
— Если да, то это господин Дьедонне.
— Кто он такой?
— Я ничего о нем не знаю. Друг моей матери. Очень давний клиент кафе.
— Послеобеденный клиент?
Она поняла:
— Я, во всяком случае, видела его после обеда. Может быть, это и не то, что вы думаете. Я ничего не утверждаю. Он производил впечатление человека тихого, такого представляешь себе сидящим вечером у огня, в домашних туфлях. Впрочем, я почти всегда видела его сидящим у печки, напротив моей матери. Они так давно были знакомы, что им уже незачем было стараться развлекать друг друга. Вы понимаете? Их можно было принять за старых супругов.
— Вы не знаете, где он живет?
— Я слышала, он говорил, вставая: «Мне пора на работу». Наверно, работает в том же квартале, но не знаю кем. Одевается он лучше, чем рабочие. Я приняла бы его скорее за конторщика.