. - Человек классики, мда. Он должен научиться терпению.
Райли прижала книгу к груди и положила её рядом с кроватью. Пижама была разложена на кровати, но прежде, чем она смогла надеть футболку через голову, услышала стук.
- Черт! - Она прижала полотенце к груди.
- Можно войти? - Спросил Хадсон.
Дверь открылась прежде, чем у Райли была возможности запротестовать. Глаза Хадсона расширились, когда он увидел её.
Девушка прижала руку к груди, молясь, чтобы полотенце не упало на пол.
- Не знал, что ты не одета, - его глаза опустились на пол.
- Всё в порядке, - она слегка прикусила нижнюю губу. Присутствие Хадсона сделало комнату меньше. Его гигантская грудь двигалась при глубоком вдохе.
- Просто подумал, что нужно убедиться, что у тебя есть все что нужно. Но, думаю, ты и сама нашла полотенца и всё остальное, - его глаза вновь уставились на её грудь, и метнулись к изгибам бедер. Полотенце ничего не скрывало. Её кожу покалывало. Черт побери.
- Всё хорошо, - она улыбнулась. Это было непроизвольно, но её пульс участился. Она чувствовала, как по венам течет кровь. Не хорошо, Райли презирала себя. Он клиент. Он клиент. Он клиент. Если повторит это достаточно раз, то мантра может сработать.
- Починим твой автомобиль утром, - он повернулся к двери.
- Спасибо, Хадсон.
Он повернулся. Она видела их. Искры в его глазах. Хадсон смотрел на неё непозволительно долго.
- Спокойной ночи, - он поспешно закрыл дверь.
Райли стояла перед кроватью.
- Ну, думаю, сегодня вечером будем только мы вдвоём, мистер Дарси.
Хадсон
Хадсон ходил перед камином. Чёрт. Что она здесь делает? В груди рокотало, и он попытался успокоить медведя внутри. Один взгляд на неё – эти пухлые губы, набухающая грудь, и бёдра, которые просят, чтобы их потрогали, он почти забылся. Не помогли и её кристально голубые глаза, которые терзали душу. Что эта женщина делает с ним?
Несмотря на все усилия, спрятаться от мира в родовом поместье, она всё-таки нашла его. Великолепная, пышная, мягкая женщина, пришла среди ночи, чтобы помочь ему. Он зарылся лицом в руки, пытаясь стереть из памяти образ её тела, завёрнутого во влажное полотенце.
- Чёрт побери. Заебись, - Хадсон ударил кулаком стену, сотрясая и дребезжа фотографиями своих братьев. Сердито смотрел на их улыбающиеся лица в серебряных рамках.
Судьба была жестокой и непреклонной. Медведя не волновала судьба – он хотел только её. Но мужчина в нём знал, что это не та жизнь, которую можно разделить с простым человеком. Хадсон сосредоточился на человеческой стороне, пытаясь удержать медведя.