Погружение в музыку, или Тайны гениев-2 (Казиник) - страница 38
И вот теперь представьте себе: я в своей спальне, в ночной рубашечке, и ко мне приходит моя «мама», которая, я знаю, сейчас уйдет и бросится под поезд.
Что я должен делать? Удержать!
Сказать что-то такое, что «маму» остановит.
Но ведь у меня был выученный текст, отступать от которого невозможно.
К тому же я понимал, что раз писатель написал, то никто в целом мире не может этого отменить.
И все, что я делал, было незаметно для зрителя.
Изо всех сил я крепко обнимал маму Анну, пытаясь объятиями передать ей мою мольбу: не уходи умирать! Я так люблю тебя!
А вслух произносил текст…
На каждой репетиции, а затем на спектакле я пытался удержать ее от смерти.
Но не смог!..
И каждый раз она уходила от меня и умирала под колесами страшного поезда.
Ночами я не спал – я строил планы, я размышлял о том, что мне сделать, чтобы «мама» не уходила умирать.
Однажды ночью я даже придумал – закричать публике: «Удержите мою маму, иначе она погибнет! Помогите мне!!!»
Я засыпал и просыпался весь в поту!
Но утром понимал: закричать я не имею права.
Ибо, согласно Толстому, Сережа, то есть я, не должен знать о том, что видит маму в последний раз.
И я полюбил «маму» Анну до самоотречения.
И я возненавидел Толстого за то, что он не позволяет мне спасти мою любимую «маму».
И я возненавидел Вронского.
О, КАК я возненавидел Вронского!
(Естественно, и актера, который играл роль Вронского.)
КАК он посмел разлюбить МОЮ МАМУ!!!
Это из-за него она оставляет МЕНЯ! Из-за него она расстается с жизнью!
Жизнь и театр, правда и вымысел соединились для меня в одно целое.
И наконец я осознал причину всех бед!
Все несчастье в том, что Анна не встретила меня! Только не маленького, как сейчас, а большого, взрослого.
И Анна никогда не влюбились бы во Вронского, если бы на ее пути встретился я.
Весь ужас в том, что мне только шесть лет! Если бы я немедленно стал взрослым!
Я написал бы для нее самые лучшие стихи, самую прекрасную музыку.
Я рассказал бы ей такие истории, столь удивительные вещи, что если бы глупый Вронский проходил невдалеке, то Анна его даже бы и не заметила.
И зародилась и навсегда сохранилась в моей жизни идея: я должен вырасти таким человеком, который способен защитить, спасти Анну от Вронского.
Когда мне было лет 14−15, я сформулировал это взрослым языком.
Я должен суметь ВОСПИТАТЬ Анну.
Я поставил перед собой задачу дать Анне пример, альтернативу духовного общения, узнав которое, она не воспримет Вронского всерьез.
Тогда у Вронского не будет ни одного шанса даже приблизиться к женщине, подобной Анне.
Эта идея сделала меня одержимым.