Она сидела в головах, опустив голову на стол.
— Дети, вы, наверное, проголодались. Зарина, приготовь для вас что-нибудь, — сказала, не поднимая головы.
— Мам, мы не хотим, — Зарина подошла к маме и крепко обняла.
— Андрюша, поставь стулья для себя и Зарины, — сказала мама. — И принеси с кухни свечей.
Я поставил два стула. Зарина присела, не разжимая объятий. Потом дядя Вася привез громадный гроб, обитый черным сатином. Дядя Вася, Алик и я установили гроб на две табуретки, перенесли в него отца и водрузили на стол. Они уехали. Начало темнеть. Я закрыл входную дверь и задвинул засов. Хотел зажечь свет, но мама сказала: не надо. Лампочку она оставила только в коридоре, а большую комнату освещали четыре свечи на столе, по две с каждой стороны гроба. В темноте огоньки казались очень яркими. Мы сидели у стола. Вдруг погасла светлая полоса, которая падала в комнату из коридора.
— Так я и знала. Опять отключили электричество, — мама загасила две свечи. — До утра, наверное, не хватит…
Я подошел к наглухо закупоренному окну. Мама сказала, что нельзя, чтоб сквозняк, от сквозняка лицо темнеет. У соседей светились окна. Значит, не в поселке отключили, а у нас какая-то сволочь отрезала… И вдруг к стеклу, с той стороны, прилипли три расплывчатые рожи. Кто-то со двора к нам заглядывал. Лиц не различить. Я опустил шторы. Они погалдели и затихли. Ушли? Я тайком принес из кухни топор и незаметно пристроил возле ножки моего стула.
Свечи догорели. Я зажег две новые и вдруг услышал, что к нашему дому подъезжает машина. Грузовик. Остановился. Хлопнули дверцы. Голоса. Потом в дверь громко постучали.
Началось!
Мама подняла голову, проговорила устало, рассеянно:
— Открой, Андрюша.
— Мама, подожди! Я должен тебе рассказать…
— Потом, потом… Иди и узнай, кто там.
— Мамочка, не надо! Понимаешь, сегодня, когда… Ну, когда я туда приехал…
— Андрей, не время сейчас. Ты же слышишь…
Постучали опять. Она нетерпеливо встала.
— Я сама открою.
Мама взяла свечу и, прикрывая ладонью пламя, чтоб не погасло на ходу, двинулась на стук.
— Мама, не отпирай!
Я схватил топор, выскочил в коридор и заслонил ей дорогу.
— Это пришли… за нами…
— Почему за нами? К нам.
В дверь опять постучали. Громче и настойчивей.
Я крикнул:
— Нас убить!
— Андрюшенька, я понимаю… На тебя такое свалилось. На всех нас… Теперь тебе чудятся всякие страхи…
— Мама, выслушай же меня!
Стук. Еще! Пока только стучат. Потом дверь начнут ломать.
— Отойди, Андрей, — сказала она строго. — Там ждут.
Я выкрикнул:
— Кто ждет?! Да ты знаешь, кто?!
— Милиция… Телеграмма…
Она протянула руку, чтобы отодвинуть меня и пройти. Я уперся.