Довольно-таки просторный холл тонул в полумраке, который не спешили рассеивать висящие под потолком слабенькие магосветильники. Напротив входа, шагах в двадцати от него, начиналась широкая лестница; слева от двери расположилась объемная кадка с весьма странным растением, чьи мясистые темно-зеленые листья казались подозрительно плотоядными, справа же стоял добротный стол с множеством ящичков и полочек. Мальчишка, сверяясь с записями в журнале, на диво быстро нашел свободную комнату и ключ от нее, легко подхватил оставленные директором книги и добродушно кивнул, приглашая следовать за ним.
Ступеньки были высокими, блестящими и скользкими, приходилось соблюдать осторожность и держаться за перила, чтобы не скатиться вниз. Но паренька это не смущало — он шагал легко, прижимая к груди книги, и еще умудрялся оглядываться, проверяя, иду ли я следом. Я шла, невесело размышляя о том, что подобное «развлечение» ждет меня каждый день… На втором этаже лестница раздваивалась. «Девочки — направо, мальчики — налево», — хохотнул провожатый, назвавшийся Алтэком, и мы пошли в женское крыло.
Второй этаж, тринадцатая комната. Хорошее число. На иное и рассчитывать было бы глупо.
Вручив мне книги и посоветовав не опаздывать завтра на занятия, Алтэк ушел, а я осталась, разглядывая самую обычную дверь, отличающуюся от других только цифрой. Благодаря Алтэку я уже знала, что жить здесь буду не одна, и это обстоятельство меня, привыкшую к одиночеству, немало тревожило. Какая она, моя соседка? Смогу ли я ужиться с ней, если даже с сестрой так и не нашла взаимопонимания?
Я вздохнула, сердито тряхнула головой, заметив, что пальцы намертво вцепились в ремень сумки. Так дело не пойдет. Не к злобному монстру в логово попала. Вряд ли она окажется страшнее девиц, денно и нощно ошивающихся во дворце.
Немного успокоившись, я собралась с духом и, открыв-таки дверь, окинула взглядом комнату — маленькую, светлую, очень аккуратную и даже уютную, с длинным столом почти у входа, вместительным шкафом напротив стола и двумя кроватями у большого окна, спрятавшегося за весьма милыми занавесками — белыми в синий цветочек.
На одной кровати, застеленной темно-голубым покрывалом, обнаружилась моя соседка, явно не ожидавшая вторжения, девица постарше меня года на два-три. Высокая, стройная, красивая. Волосы — золотистые, длинные, густые, глаза — бирюзовые, большие, наивные. На сестрицу мою чем-то похожа, да.
Кукла куклой.
Резко выдохнув, я перешагнула через порог, буркнула нечто приветственное и решительно прошествовала к свободной кровати, больше не обращая на девицу никакого внимания. То, что мы будем жить в одной комнате, еще не значит, что мы должны общаться. Это правило я накрепко уяснила в родном доме, и скажи кто-нибудь, что я не права, — ни за что бы не поверила. К тому же… Подруг у меня никогда не было. Дочки разномастных аристократов, толпившиеся возле старшей сестрицы, меня побаивались (каюсь, однажды перегнула палку, едва не оставив без кос особо наглую девицу), а служанки не горели желанием общаться с царевной, опасаясь нагоняя.