Кочаров нехотя подал ему руку.
– Ну, когда это кончится, товарищ Мышкин? Люди отдыхать должны, а вы их в парке держите.
Мышкин замялся, не ожидая такого начала.
– Не всех держим в парке, товарищ полковник. Основная масса солдат, офицеров отдыхает.
– А эти, что в парке? Разве им отдых не нужен?
– Тоже нужен… Но есть дела… – Мышкин пожалел, что обратился тогда за разрешением работать в выходные не к Кочарову, а к его заму, и теперь вот получает внушение.
А Кочаров наседал:
– Понимаю, что надо. Не понимаю, почему ремонт затянули?
– Времени не было, с полигона недавно вернулись. Да и с запчастями туго. Пока пробили, достали…
– Пробили, достали… – перебил его Кочаров. – Жаргон у вас какой-то «торгашеский». Ко мне бы обратились.
Мышкин растерянно развел руками:
– Да все обещали подвезти с базы…
– Хитрите, Мышкин, – погрозил ему пальцем Кочаров. – Мне докладывают, запасы создаете?
«Откуда он знает? – затревожился Мышкин. – А если прикажет сдать все на склад?» И решил отделаться шуткой:
– Да ведь запас ногу не давит, товарищ полковник… Но Кочаров не смягчился, насупился еще больше:
– Прибаутками отшучиваетесь? А скажите мне, веселый командир, что вы делали у Полякова?
– Профилактический осмотр танков… – неуверенно ответил Мышкин, не понимая, куда он клонит.
– И что же показал этот профилактический осмотр?
– Наше мнение такое, товарищ полковник: плохо у них с танками…
– Вот даже как!. Батальон отличный, а с техникой плохо?
– Говорю то, что есть, – пожал плечами Мышкин, будто он виноват в том, что у Полякова плохо с танками. – С виду шик, блеск… А копнули как следует – столько дефектов обнаружили.
– Проверю… – недовольно проговорил Кочаров, все еще не веря в то, что услышал от Мышкина. – Поляков – командир опытный. А про себя подумал: «Завидуешь Полякову, что держит первое место в полку, вот и сочиняешь про него небылицы». И пристально посмотрел на Мышкина.
– Если бы свои танки так смотрели!
– Мы и свои так смотрим, товарищ полковник.
Мышкин знал, что командиру полка такой доклад не по душе, что всякий негативный разговор о Полякове, к которому Кочаров имел почему-то особое расположение, вызывает в нем раздражение, внутренний протест, будто Полякова и в самом деле хотят незаслуженно очернить, унизить.
– Когда доложите о готовности к учению? – спросил Кочаров строго.
– Осталось два танка. Разрешите работать и завтра?
– Разрешаю. Учтите, состояние танков проверю сам. Мышкин обрадованно сказал: «Есть!», мешковато повернулся кругом, зашагал в парк.
Растокин в их разговор не вмешивался, но, когда комбат ушел, он как бы мимоходом обронил: