– Бросай! – крикнула Ольга, повернувшись к Ане. (Штурман в кабине ПЕ-2 сидит позади летчика.)
Аня изо всех сил давила на кнопку, но бомбы не падали. Аня похолодела. Только сейчас она вспомнила, что не включила электросбрасыватель в сеть, поэтому он не сработал. Доложила об этом Ольге. «Господи… Стыд-то какой! Первый боевой вылет – и опозорилась…»
Ольга еле сдерживала негодование. Увидев на глазах Ани слезы, в сердцах сказала:
– Перестань хныкать! Будем делать повторный заход. Одни. Понятно?
Аня согласно кивала головой, растирая маленькими ладошками по щекам слезы.
Ольга выполнила повторный заход, легла на боевой курс. Зенитки молчали. Там, на земле, бушевало пламя огня: удар бомбардировщиков был метким.
Аня уткнулась в прицел, стала наводить самолет на цель, подавая команды летчице на доворот по курсу, и когда перекрестие сетки прицела наползло на горящую железнодорожную станцию, она со злобой нажала на кнопку сброса. Бомбы полетели вниз…
На аэродроме волновались. Командир полка строго допрашивал ведущего звена, в составе которого был экипаж Голубкиной.
– До цели шли вместе, а вот после бомбометания я их не видела, – смущенно отвечала женщина.
Люди строили разные предположения. Самолет могли сбить зенитки, истребители… Да мало ли неприятностей подстерегает экипаж в воздухе! И все же никому не хотелось верить в трагический исход. Это был первый боевой вылет полка, и все хотели, чтобы он прошел успешно.
Мрачным ходил Макаров по кабинету: «Опасения, кажется, начинают сбываться».
Но вот послышался знакомый рокот мотора. Над лесом показался силуэт «пешки». Самолет, снижаясь, приземлился у выложенного на снегу посадочного знака. Экипаж срочно вызвали на командный пункт.
– Ну все, Аннушка, отлетались, – подавленным голосом проговорила Ольга, – сейчас командир полка вынесет нам с тобой суровый приговор.
– Ты тут ни при чем! Во всем виновата я! – всхлипывала Аня, досадуя на себя за допущенную оплошность.
На КП Ольга подробно, ничего не скрывая, доложила Макарову о выполнении задания.
– Почему остались одни, почему не вернулись домой вместе с полком? – спросил он строго.
– Мы не могли вернуться, не выполнив боевого задания, – ответила Ольга.
– Вас могли сбить! Одни над целью… Зачем рисковать? – продолжал возмущаться Макаров.
– Нас могли сбить и в группе, товарищ майор. А риск? Что ж, на войне каждый вылет связан с риском.
– Прекратите разговоры! Ишь, храбрые какие… Командир был по-прежнему строг и резок, но Ольга почувствовала, что в его голосе появилась мягкость и доброжелательность. Может быть, поэтому, шагая по кабинету, он старался не смотреть на провинившихся.