Командир со своими подчинёнными крутил бешеный хоровод позади, серия взрывов заставила затаиться ещё часть блинков, но более сотни оставались в строю и кинулись на подошедшее подкрепление всей стаей. Ни о каком плане боя речь более не шла. Главной задачей стало не разорвать формацию нашего звена и бить всех блинков, что попадались на пути.
Непрерывно сыпались тактические директивы Мишки, мой штурмовик дёргало из стороны в сторону, периодически появлялись сообщения о попаданиях. Я намеренно не уходил от всех зарядов, сыпавшихся на «терминус», хотя и мог. Но тогда мой резерв иссяк бы слишком быстро, и тогда всему звену путь один – выйти из боя для пополнения. Ещё приходилось прикрывать слабо защищённые «персеи», а сделать это зачастую можно было, лишь подставив борт под прямое попадание.
Удар, форсаж двигателей переносит машину на километр вправо, доворот носом, ещё удар. Фазовые лучи кромсают противника, разнося их на мельчайшие части. Воспрянувшие защитники «Криотранса» реорганизовались и сформировали подобие строя, навязав устремившимся за ними блинкам смертельную схватку в границах зоны поражения оборонительных комплексов лаборатории.
Чаша весов постепенно склонялась в нашу сторону. Потеряв шестьдесят машин, теснимые точными ударами свежих пилотов, блинки начали отходить от объекта. В душе уже поднялась волна радости, как вдруг ледяной ком разлился в животе.
Он только что отступал, скрывшись в противофазе, уже не мысля о нападении на так не вовремя прибывшие корабли людей. Компьютер давно отметил этот ничем не отличающийся от прочих треугольник жёлтым цветом пониженного приоритета. И тут, казалось бы, отчаявшийся, отступающий блинок с номером С307, к полной неожиданности увлекшихся преследованием «персеев», проявился в пространстве, каким-то неведомым способом мгновенно развернулся и влепил точно в кабину одного из истребителей жёлтую кляксу.
Краем сознания я сразу понял – всё. Ни вскрика, ни сигнала. Вся начинка машины мгновенно выгорела, испарившись, а жалкий остов некогда могучей машины закувыркался в космосе, как слезами истекая каплями расплавленного пластика. Ведущий пары тотчас открыл огонь, но блинок как-то с ленцой отвернул корпус и, повторив удар, уничтожил вторую машину точно таким же способом.
Смерть товарища на поле боя всегда тяжёлым грузом ложится на сознание. Но я уже видел подобное сегодня, был к тому готов и ни одна унесённая огнём врага человеческая жизнь не вызывала подобных ощущений.
Тогда почему так холодно?
Далее началось невозможное. Не укрываясь блинок крутанул тройную восьмёрку, расстреляв сразу все оставшиеся пространственные мины, вернув тем самым в бой сорок один истребитель. Все блинки тут же перестроились и атаковали кинжальным сосредоточенным огнём.