Через несколько часов работы кухня напоминала поле битвы и была заляпана так, что ее невозможно было узнать, потому что никто из поваров не собирался поднимать то, что падало мимо кастрюли на плиту, а уж тем более на пол. Поэтому он был покрыт остатками овощей, обрезками мяса, разбитыми яйцами, кислым молоком, слипшимися макаронами, растоптанной картошкой и уличной грязью. Кроме того, на полу стояли лужи мочи, потому что повара, не имея возможности уйти со своего поста и сделать хотя бы крошечный перерыв, поскольку в час пик вся подогнанная и налаженная система могла развалиться за секунды, просто расстегивали штаны и мочились себе под ноги.
Задачей Али было убирать эту вонючую массу каждый вечер с помощью совка. Он был человеком с крепкими нервами, но и его тошнило.
— Али, — сказал однажды ночью Роллли, су-шеф, — если ты дополнительно будешь чистить наши рабочие столы и плиты, я каждый раз стану жарить тебе толстый бифштекс.
Али не нужно было предлагать два раза — с работой он управлялся быстро и не особенно церемонился. На рабочих столах тоже валялись остатки пищи, разрезанные и уже не нужные половинки лимонов, раздавленные помидоры и луковая шелуха, и все это было залито соусами и красным вином, завалено подсохшим сыром и сгоревшими яичными белками. Али хорошо владел щеткой для подметания пола, а поскольку ничего другого у него не было, то теперь он убирал щеткой не только пол, но и рабочие столы, и за это получал свое мясо.
Так хорошо Али уже давно не жилось.
У Алекса было два выходных дня, и, взглянув на свое рабочее место, он не поверил собственным глазам. Лист передачи смены, который лежал в его ящике, оказался сплошной насмешкой. Он, как обычно, проверил запасы продуктов и установил, что меню а-ля карт приготовить невозможно. В качестве специального овощного блюда была заявлена брюссельская капуста, которая являлась основой пяти блюд, однако никто не счел нужным заказать ее. На обед было сделано шестьдесят предварительных заказов, но обеденного меню, которое в это время уже давно должно было быть напечатано, еще не было. В вечернем меню было два особых блюда из лосося, но рыбу тоже не заказали.
Не было подготовлено абсолютно ничего.
Алекс был ошарашен. Такого ужаса он еще никогда не испытывал и в этот момент понял, что не сможет приготовить ни обеденные, ни вечерние блюда, а уж тем более — меню а-ля карт. Он вообще ничего не мог приготовить. Выходит, его хотели выжить отсюда.
Он бросил взгляд в кладовую, где хранились запасы продуктов, но это ничего не дало — копченая рыба была покрыта плесенью. Конечно, ее тоже перерабатывали — плесень соскребали, рыбу очищали и готовили, но ходить по тонкому льду Алекс не хотел. Какой-то миг он раздумывал, не разморозить ли мясо для обеденного меню, но потом отбросил и эту мысль. Всего лишь неделю назад они поменяли этикетку на мясе, которое было заморожено уже шесть или девять лет назад, потому что санитарные врачи обещали устроить проверку, а хранить замороженное мясо больше шести месяцев не разрешалось.