Начнем-ка мы с фигуры.
Так… Палка, палка, огуречик…
И тут откуда-то донесся вполне явственный всхлип. Всхлип человека, который плакал горько и долго, но недостаточно долго, чтобы выплакать все, а теперь ему что-то мешает доплакать до конца, и он вынужден сдерживаться, но у него это не очень хорошо получается.
Серафима прислушалась. Всхлип больше не повторялся, но она была готова поставить на кон свое кольцо с кошкой, что происходил он из комнатки горничной.
Сдвинув брови, пытаясь угадать, что бы это могло значить, царевна отложила свое художество, подошла к закрытой двери, ведущей в комнатку Находки, и без стука[13] открыла ее.
Рыжеволосая девушка, скорчившись, сидела на полу под столом, куда ее загнал Зюгма, и беззвучно истекала слезами.
– Находка, что случи…
Служанка подняла голову, закрывая лицо руками. Но и сквозь сжатые пальцы было видно, как на всю левую распухшую щеку у ней расползался бесформенный синяк полуночных тонов.
– Е-муеё! – вырвалось совсем не царственное у Серафимы, и она кинулась обратно в свою комнату.
Вытряхнув из массивного медного цилиндра – подставки – карандаши и перья, она бросилась назад к Находке.
– На, приложи срочно, – не терпящим возражения тоном приказала она.
Горничная отняла от лица руки, и царевна с тихим присвистом поняла, что одной подставкой тут не обойтись.
– Немедленно успокойся, и пойдем, умоемся. Переносица не сломана, а остальное до свадьбы заживет.
Находка покорно встала и пошла за своей госпожой, но слезы литься не перестали.
– Кто это тебя так? – хмуро спросила царевна, наблюдая, как холодная вода, смешиваясь со слезами и кровью, скатывалась по лицу на одежду избитой девушки.
Та изо всех сил затрясла головой: «Никто».
– Никто? – угрюмо переспросила Серафима, играя желваками.
«Никто».
– Или Зюгма? – уточнила она.
– Нет! Нет! Нет! Нет!.. – дар речи вернулся к Находке сию же секунду.
– Значит, да, – кивнула сама себе царевна. – А за что?
Служанка залилась слезами еще больше.
– Он приказал тебе следить за мной?
Едва заметный кивок.
– А ты?
Еще слезы.
– Ты не сказала ему того, что он хотел услышать? Или сказала, но мало?
Находка затрясла головой.
– Я… не сказала ему… про демонов… Только про Змея… Он обещал отправить меня в Проклятую башню… Убить меня… Превратить… в умруна… Простите меня!.. Ваше царственное величество!.. Простите!.. Я не хотела!.. Прогоните меня!.. Я не хочу шпионить!.. Не хочу!.. Убейте меня!.. Лучше вы меня убейте!..
Слезы полились не потоком – слезопадом.
– Ну, уж нет, Находочка… – медленно покачала головой Серафима, и губы ее сжались. – Лучше мы твоего разлюбезного Зюгму… это… того. Я бы, конечно, лучше его прямо сейчас, своими руками… тогокнула… но мне тут еще… работать… и работать. А надоел он мне серьезно, люди добрые. Нельзя меня так доводить. Правда. Прости, Иван. Ты бы так не поступил.