Пальцы Маркуса тут же дрогнули на клавишах, ужасный атональный шум, а затем звук и вовсе остановился. Теперь не было ничего кроме тишины.
Маркус протянул обе руки и взял ноты с подставки.
- Как? - спросил он. Это все, что он спросил.
- Шесть месяцев назад ты сказал, и я процитирую «Я бы отдал что угодно, чтобы знать, жив ли Кингсли. Это все, что я хочу знать. Мне не нужно знать, как он, где живет, чем он занимается, я не хочу это знать. Но если я буду знать, что он жив, я смогу лучше спать по ночам. Я буду спокоен». Помнишь, как ты сказал мне это?
- Да. - Его голос был тихим как шорох камыша.
Положив подбородок ему на плечо, Магдалена улыбнулась и указала.
- Видишь тот большой шатер? На нем написано «Монстр Сакре»? Это студенческий фильм, и его крутили только два дня в кинотеатре, в рамках конкурса. А это было десять дней назад. Итак, десять дней назад твой Кингсли был жив и здоров. Это он, верно?
Она посмотрела на восьмую из десяти фотографий в руках Маркуса, фотографию, которую она тайно разместила среди страниц с нотами. В центре кадра стоял молодой человек, идущий к камере. На нем было длинное пальто и небрежно завязанный вокруг шеи шарф. У высокого юноши были острые и элегантные черты, короткие темные волосы с легкой волной и глаза, как у кота - загадочные, наблюдающие, осторожные и хищные.
Маркус медленно кивнул и низким голосом, голосом, который едва был слышен, он прошептал: - Да, это он.
- Он симпатичнее тебя. У тебя хороший вкус на мальчиков, Бамби.
- Он не симпатичный. Он прекрасен.
Внезапно Маркус встал и отошел от нее, держа в руках фотографию и внимательно изучая ее. Она развернулась на пуфике, желая наблюдать за каждым его движением, каждой эмоцией. Он ходил по комнате, взад и вперед перед камином, шагал по плитке, как загнанный в клетку леопард, обезумевший в неволе и от этого еще более опасный.
- Как вы нашли его? - спросил он, не смотря на нее, только на фотографию.
- Я наняла кое-кого. Я знала имя Кингсли и округ, где он вырос. На это ушло все шесть месяцев. Твоего Кингсли не так просто найти.
- У него волосы короче. Я никогда не видел их такими короткими. Почему он отстриг их?
Он сел на край ее кровати, но затем снова встал, будто сел на пружину.
- Не знаю. Может, ему пришлось подстричься ради работы.
- Чем он занимается?
- Не знаю.
- Где он живет? Он сейчас в Париже? Он в университете? Он умный. Он должен быть в университете.
- Я не знаю, где он живет. Не спрашивала.
- Почему нет? - он повернулся к ней, его голос требовал, а не приказывал.
- Потому что я не хотела знать. Если бы знала, у меня был бы соблазн рассказать тебе. И ты сказал, что все, что ты хотел знать, это жив ли он. Вот что я и дарю тебе на Рождество - доказательство жизни. Его жизни. Он жив. На другие вопросы о нем ответить я не могу.