Санитары увезли последнее тело и отдали мне все документы и ценности, которые были у погибших.
- В отдел, - приказал я, глядя на четырнадцать пакетиков с бумажниками, удостоверениями, цепочками, с нательными крестами, обручальными кольцами и прочей мелочью. Для погибших эти вещи были важны, а значит и для меня. Мне придется встретится с родственниками и передать эти вещи им. У меня останутся только четырнадцать удостоверений, а в личном деле появится запись: «Погиб при исполнении долга». Уже завтра фотографии погибших будут висеть на доске памяти, там, где сейчас висят фотографии бойцов, погибших во время предыдущих операций.
«Нивы» заехали во двор управления. Странно, никто нас не встречал, на лицах встреченных людей обычное выражение. Я сразу понял, что Хлыст им ничего не сказал, видимо, не смог. Что ж, я его не виню, трудно произнести, что половина людей, ушедших на операцию, погибла. Зайдя в приемную, я мельком бросил:
- Аня, объяви общий сбор в столовой.
Ей хватило одного взгляда, чтобы понять, что все прошло не так хорошо.
- Сколько? - тихо спросила она.
- Пока четырнадцать, трое еще в операционной, двое сильно контужены, хирурги делают все, что можно.
И тут я впервые увидел, как Аня плачет, девушка, пришедшая из малой дружины, наконец показала себя с человеческой стороны. До этого момента я думал, что внутри у нее титан. А теперь я видел человека, который переживает о том, что случилось. Правда человек вышел из нее совсем ненадолго, уже через пол минуты она смахнула слезы, да и плакала она не так, как женщины, а бесшумно, без всхлипов и рыданий.
- Сейчас я объявлю сбор, - слегка подрагивающем голосом произнесла Анна. - А вам бы неплохо умыться.
- Сейчас, только автомат оставлю, да бронник сниму, - кисло улыбнулся я и пошел переодеваться.
Когда я вышел из ванной, которую мне недавно оборудовали в маленькой комнатке позади кабинета, Аня сообщила, что все собрались.
- Хорошо, - кивнул я селектору, - отпусти вольнонаемных, пусть домой идут, сегодня им здесь делать нечего. Да и безопасней для них, сегодня здесь будет твориться нечто жуткое.
Когда я вошел в столовую, там собрались все члены ООНК никто еще ничего не знал. Бойцы Димы, Игната и Хлыста никому ничего не сказали, просто сидели в стороне и смотрели перед собой мутными глазами. «Что ж, - подумал я, - если вы хотите, чтобы я рассказал, то я сделаю это». Пройдя к своему месту, я оглядел людей, сидящих за столами. Все ждут, что я скажу.
- Сегодня для ООНКа черный день, в результате операции погибли четырнадцать бойцов, еще трое тяжело ранены, двое контужены, - эти слова я произнес в гробовой тишине. - Мы потеряли отличных бойцов, мы потеряли наших братьев. Но мы выполнили свою задачу, в городе не осталось людей Кощея кроме тех, что удалось захватить.Смерть им, - крикнул кто-то и плотину молчания прорвало.