- А чего не понятного? - отозвался я. - Если начнется заваруха, стреляй во все, что стреляет в тебя, после разберемся.
- Правильно, - кивнул сержант и выставил дуло своего автомата в дверь.
Караван был в три раза больше нашего, охраны человек триста, впереди с ревом ползет старенький Т- 72, хотя его вид существенно изменился с тех пор, как он впервые покинул завод, но узнать его можно. Но не смотря на всю свою мощь, встреченный нами караван не проявлял никакой враждебности. Замерев напротив друг друга, две колонны застыли в тревожном ожидании на расстоянии в сто метров. Из-за танка вырулил старый уазик и понесся в нашем направлении, навстречу ему рванулась «нива» легиона, в которой сидел майор. Встретившись на середине, машины остановились и начался разговор.
- Расслабьтесь, это не враги, - раздался из рации голос майора, - сейчас новости узнаем и дальше поедем.
Спустя двадцать минут майор, тепло пожав руку командиру встреченного каравана, развернул «ниву» и поехал назад.
- Все в порядке, - сказала рация, закрепленная на плече у Виктора, - сейчас их пропустим и пойдем дальше, у них есть подорожная владимирского князя, везут что-то безумно важное для Москвы.
Видимо, караван с эмблемой северного княжества был действительно очень ценен, пять танков, причем в отличие от головного остальные были Т - 90, десяток БТРов и три БМП. На специальной платформе везли легкий разведывательный вертолет класса «Ансар». Джипы, снующие вдоль колонны, вообще подсчету не поддавались.
- Пять десятков, - уверенно заявил Сергей.
- А у меня шесть получилось, - ответил ему в тон Виктор. - Это один из самых больших караванов, которые я видел, почти семь сотен охраны.
- Интересно, хоть одним глазком бы взглянуть на то, что они везут, - разглядывая очередную фуру, проплывающую мимо, произнес Сергей.
- Язык попридержи, - строго произнес сержант, - а то взглянешь одним глазком, только глаз твой будет лежать на ладони их командира. Да и тебе это знание будет уже без надобности.
Сергей, почувствовав, что начальство дело говорит, пасть закрыл и больше до самого Владимира не произнес ни слова.
Ночевал я уже в своей комнате. Всем, кто сопровождал караван, предоставили три дня отдыха. Поминки по погибшим витязям были назначены на послезавтра. За стволы, которые я сдал лично, получил тысячу двести рублей, еще четыре были реквизированы в мою пользу из карманов каннибалов. За два миномета и ящики с минами была обещана премия в размере трех тысяч на брата. Весь следующий день я отсыпался. На улицу вышел лишь для того, чтобы сходить в магазин. Поскольку в общаге за полторы недели, что меня не было, на двое суток отключили свет и тушенка, оставшаяся в холодильнике протухла. На третий день, я появился в отделе. В общей столовой было не протолкнуться, девушки, работающие в «витязе» строгали салаты и что-то варили в многочисленных кастрюльках. Парни сидели хмурые.