Она залпом опорожнила стакан все с той же ужасной ухмылкой, застывшей на лице.
— Линда? — поспешно обратился Дон к девушке Холли. — Может быть, у тебя есть в запасе какая-нибудь занимательная побасенка для нашей скромной компании?
Линда ответила отрицательно, сославшись на то, что она даже фильмы ужасов не может смотреть, не закрывая глаз в страшных местах. Дон тоже отказался участвовать в развлечении. Разговор застопорился, и Дон подумал, что пора бы им всем разойтись — и его это вполне устроило бы. День выдался чертовски длинным.
Винни взглянула на Курта:
— Расскажи им про ведьму.
— Э-э, это неинтересно, Вин. Можешь мне поверить. Мои байки в подметки не годятся Холлиным, — он перестал смеяться и плотно сомкнул губы. Дон заметил, что он сжимает и разжимает кулак.
— Но это очень страшная история. У меня поджилки тряслись, когда ты рассказывал, — она невинно улыбнулась, накрыв его руку своей маленькой ладошкой, такой бледной на фоне его кожи, и наклонив голову, чтобы поймать его взгляд. Дон подавил смешок, поскольку прекрасно разбирался в проявлениях женской мести, — будь он проклят, если это не попытка отыграться за командирские замашки ее мужа. Дон пообещал себе впредь не перебегать дорогу этой скромной женщине из Гонконга.
Курт сильно покраснел — и это было заметно даже при плохом освещении:
— Пф. Она едва ли тянет на историю про привидения. Мам, уж тебе-то точно есть что рассказать, — в его голосе слышалось отчаяние.
Мишель ответила:
— Я не знаю никаких историй про привидения — только факты.
По ее надменному тону Дон понял, что она под мухой размером с порядочного слона. Во время обеда он трижды незаметно прятал ее бокал с шампанским, но без толку.
— Вот и расскажи что-нибудь этакое, — Курт почти умолял — насколько он вообще был на это способен. — Наверняка про дикарей с их культом предков ты знаешь немало интересного. Что-нибудь о секс-магии и человеческих жертвоприношениях.
— В наши дни их уже не называют дикарями — теперь они коренные народы. В любом случае, все, что приходит мне на ум, ужасно скучно. Твоя история точно интересней. Не помню, чтобы я слышала о ней прежде.
— Боже правый, юноша, ты никак ноешь? Прекрати немедленно, — ухмыльнулся Аргайл.
— Давай, братец, колись, — Холли подняла бровь, придав лицу слегка демоническое выражение. По крайней мере она не закатила при этом белки глаз, как частенько делала в школе, чтобы произвести впечатление или, при случае, напугать одноклассников.
Просьбы и подначки продолжались до тех пор, пока Курт не сдался и не пожал плечами: