– Родить она долго не могла. Или скидывала, или мертвенькие родятся. И лекари знатные смотрели без пользы. Знаешь, как с бабами бывает? Иная не хочет, а каждый год младенец, другая воет – и никак. И обе только об этом думать и начинают. Все ей казалось, что Афанасий смотреть не так стал, да домой не спешит. А тут зашел у меня разговор с шаманом из местных о том о сем, он и брякнул про плиту.
– О чем?
– Не перебивай! Сама все скажу. Там, где я в детстве жила, в горах, было одно странное место. Плита каменная гладкая лежит, в центре углубление, по краям узоры странные вырезаны, и в середине одной чертой силуэт. Как дети малые рисуют. Руки, ноги, туловище, голова. Если налить в углубление своей крови, а на орнамент – крови жертвенного животного, получишь здоровье. То есть болезнь или рану исцеляет, а старость – нет. Не помогает.
– Где-то здесь есть похожее? – изумился Данила. Уж свою округу он неплохо знал. Ни о чем подобном слышать не доводилось.
– Такая же. За Черной падью на болоте остров. Просто так не пройдешь, да и там сразу не найдешь. В землю вросла, и здешние племена про свойства не слышали. А сказать нашему отцу Федору – так, пожалуй, не успокоится, пока не сломает. От дьявола такая вещь, не иначе.
– Но если она помогает… А что взамен?
– То-то и оно, – поежившись, ответила Хиония, – что иногда человек не излечивается, а помирает, но завсегда и у великого лекаря бывает. Говорят, не просто ложиться надо, а объяснить подробно мысленно. Врать не стану, не знаю. Как проверить? Фрося детей просила и получила, так, может, была какая болячка по женской части, мне откуда знать. Есть вещь хуже, – она замялась.
– Ну говори уж до конца!
– Животное жертвенное, – без особой охоты сказала старуха, – нужно убить с одного удара, кровь собрать, плиту по узорам наполнить.
– Это я уже понял. Кроликом или курицей не обойтись?
– Верно. Чего побольше желательно. И лежит человек на плите, пока сигнал не произойдет, пока оно не встанет.
– Кто?
– Коза, свинья, лошадь аль корова, – спокойно объяснила Хиония. – У нас баранов резали, овец, иногда диких животных ловили, но ты попробуй на болото дотащить даже небольшого оленя. С козой и то замучались.
– Встает убитое животное и уходит? – с расстановкой спросил Данила в легком обалдении. Неужели неправильно понял?
– Именно так. И пока оно, то, убитое прежде, живо, к плите ходить бесполезно. Ничего не будет. Да это видно сразу. Когда свою кровь даришь, она светиться начинает. Достаточно пары капель. А нет – так нечего и ложиться. Без пользы. Старики говорили, дух Того, Кто В Камне помогает больному и взамен входит в мертвого развлекаться. Скучно ему сиднем сидеть. И трогать такого нельзя. Станешь запирать или еще чего…