– Не устала? Могу сменить тебя, если это так…
– Спасибо, Кожда, но еще несколько часов моей смены, – застенчиво улыбнулась эльфийка. – Иди лучше ты отдыхать перед своей вахтой…
– Ну, если тебе неприятно мое общество… – йотун порывисто вскочил.
– Постой, – удержала его руку Лерея. – Мне… очень приятно, когда ты рядом…
– Тогда я еще посижу? – осторожно спросил Кожда и неловко опустился рядом с ней.
– Конечно, – румянец заиграл на щеках девушки, когда она заметила, что так и не убрала ладонь с его мускулистой руки.
Порывистым движением она попыталась исправить это досадное упущение, но крепкая ладонь Кожды уже накрыла ее ручку.
– Что ты делаешь, йотун? – взволнованно спросила эльфийка.
– Беру тебя! – губы Кожды страстно впились в ее рот.
Это было невозможно, бесстыдно; это можно было даже назвать предательством, но противостоять притяжению грубого шамана желания у Лереи не было. Она обмякла в его сильных руках, которые уже осторожно расстегивали ее блузу.
– Там… – высвободив губы, прошептала она, – там вахтенные…
– Они спят – это я их усыпил, – коротко ответил йотун и вновь впился в ее губы.
Все, несшие вахту матросы действительно спали крепким сном. Один лишь впередсмотрящий и два мага, увлеченные друг другом, вели бриг между скал. Время от времени Кожда отвлекался от возлюбленной, чтобы выровнять курс корабля.
Не владея больше собой, Лерея сама начала освобождать Кожду от килта. Йотун застонал, когда нежная ручка эльфийки скользнула по низу его живота. Он обхватил ее ягодицы и с рычанием посадил на себя, впившись губами в ее грудь. Лерея выгнулась и издала глухой стон:
– Йотун, что мы делаем?!
– Мы любим друг друга! – был короткий ответ.
Когда вахта Лереи была закончена, она устало и нежно поцеловала сурового йотуна и, шатаясь, направилась спать. Плевать, что Лига и Шенк воюют, плевать, что их отряды – соперники, исполняющие одну миссию. Она впервые в жизни была по-настоящему счастлива. Настолько, насколько может быть счастлива женщина.
Рано утром впередсмотрящий радостно сообщил о выходе из узкого ущелья. Вся команда брига высыпала на палубу, чтобы увидеть широкие поля, вместо проклятых скал.
– Смотрите – это шлюп Тайрона и гнома! – воскликнул Артагон. – Что с ними случилось?
– Я думаю – вот что! – холодно ответил Раштай и указал на извивающихся в воде огромных змей и рептилий. Некоторые, особо прыткие гады пытались преодолеть борта брига, но добивались лишь того, что ударялись о доски и падали обратно в воду. Зубастые ящероподобные рептилии пробовали своими костными наростами на спине борта на прочность. Но Тарбут Струг выстроил свой бриг на славу, чего нельзя было сказать о шлюпе. Весь его вид говорил о том, что на этом месте произошла трагедия: мачта сломана, паруса изодраны, а борта в нескольких местах пробиты.