Лишь оказавшись на ровной земле, он понял, что поднялся на вершину какого-то холма или кряжа. Он устал, вспотел и в то же время дрожал от холода. Все вокруг окутывал мрак.
— Где вы? — закричал он жалобно.
Ответа не было. Фродо стоял, прислушиваясь. Внезапно он почувствовал, что становится очень холодно и что здесь, наверху, поднимается ледяной ветер. Погода переменилась. Мимо него клочьями и слоями плыл туман. Изо рта у хоббита повалил пар, а тьма поредела и отступила. Задрав голову, Фродо с удивлением увидел, что за быстро плывущими клочьями облаков и тумана проглядывают звезды. Ветер свистел в траве.
Фродо внезапно почудился приглушенный крик; он пошел в том направлении, и едва двинулся вперед, как туман расступился и открылось звездное небо. Быстро осмотревшись, Фродо понял, что стоит лицом к югу на круглой вершине холма, куда, по-видимому, взобрался с севера. Дул резкий восточный ветер. Справа от Фродо среди западных звезд темнели темные мрачные очертания высокой могильной насыпи.
— Где вы? — гневно и испуганно закричал хоббит.
— Здесь! — словно из-под земли ответил голос, глубокий и холодный. — Я жду тебя!
— Нет! — закричал Фродо, но не побежал. Колени его подогнулись, и он осел на землю. Ничего не произошло, не слышно было ни звука. Дрожа, он поднял голову – как раз вовремя, чтобы увидеть на фоне звезд высокую темную фигуру, подобную тени. Фигура наклонилась над ним. Фродо показалось, будто он видит два глаза, очень холодные, но озаренные бледным огнем, исходившим как будто бы издалека. Затем его стиснуло что-то, что было тверже и холоднее железа. Холод проник в него до самых костей, и больше он ничего не помнил.
Очнувшись, Фродо поначалу не мог вспомнить ничего, кроме чувства ужаса. Но через мгновение вдруг осознал, что он в плену, что его поймали и ему нет спасения: он в могильном холме. Дух Могильника схватил его, и теперь он, наверное, скован страшными чарами, о которых хоббиты рассказывали друг другу шепотом. Фродо не смел пошевелиться и лежал, не меняя позы, спиной на холодном камне, вытянувшись всем телом и сложив руки на груди.
Но, хотя его страх был так велик, что, казалось, составлял часть окружающей тьмы, Фродо с удивлением понял, что думает о Бильбо Бэггинсе и его историях, об их с Бильбо прогулках по проселкам Шира, когда столько говорилось о дорогах и приключениях. В сердце самого упитанного и робкого хоббита скрыты (правда, порой очень глубоко) зерна храбрости, которые ждут последней грозной опасности, чтобы прорасти. Фродо был не самым жирным и вовсе не самым робким – Бильбо (и Гэндальф) считали его лучшим хоббитом в Шире, хоть он и не знал этого. Он решил, что его приключение подошло к концу, к ужасному концу, но именно эта мысль и укрепила его. Хоббит почувствовал, что весь напружинился, как для последнего прыжка: он больше не был слабым и вялым, не был беспомощной добычей.