После обеда Фолько ушел домой, но Пиппин остался. Фродо не находил себе места и тщетно старался расслышать шаги Гэндальфа. Он решил подождать до ночи. В конце концов, если он срочно понадобится Гэндальфу, тот может прийти и в Крикхоллоу – и даже раньше их: Фродо собирался идти пешком. Ему хотелось – и ради удовольствия, и (не в последнюю очередь) ради того, чтобы в последний раз взглянуть на Шир, – прогуляться от Хоббитона до Баклбери-Ферри.
— К тому же мне полезно поразмяться, — сказал он, поглядевшись в пыльное зеркало в полупустом холле. Фродо уже давно не предпринимал длительных прогулок, и отражение показалось ему вялым и дряблым.
После обеда, к великому неудовольствию Фродо, объявились Саквил-Бэггинсы – Лобелия и ее рыжий сын Лото. «Наконец-то дождались!» — сказала Лобелия, переступив порог. Это было невежливо и не вполне соответствовало истине – договор о продаже Бэг-Энда вступал в силу в полночь. Но, наверное, Лобелию можно было простить: ей пришлось ждать этого мгновения на семьдесят семь лет дольше, чем она рассчитывала, а самой ей перевалило за сто. Она пришла проследить за тем, чтобы ничто из оплаченного ею не пропало, и хотела получить ключи. Потребовалось немало времени, чтобы ее ублаготворить, – старушенция принесла с собой полную опись и желала удостовериться, все ли на месте. В конце концов она удалилась – с Лото, запасным ключом и обещанием оставить второй ключ у Гэмджи на Бэгшот-Роу. Лобелия фыркнула и недвусмысленно дала понять, что считает семейство Гэмджи способным до полуночи ограбить нору. Фродо не предложил ей даже чаю.
Сам он сел пить чай на кухне, с Пиппином и Сэмом Гэмджи. Было официально объявлено, что Сэм отправляется в Бакленд вместе с мастером Фродо и будет там присматривать за его садом. Дед, который, впрочем, был очень недоволен будущим соседством с Лобелией, одобрил такую договоренность.
— Последний ужин в Бэг-Энде, — сказал Фродо, откидываясь на стуле. Немытую посуду оставили Лобелии. Пиппин и Сэм увязали три дорожных мешка и сложили их на крыльце. Пиппин решил в последний раз прогуляться по саду. Сэм исчез.
Солнце зашло. Бэг-Энд казался печальным, мрачным и каким-то взъерошенным. Фродо бродил по знакомым комнатам и видел, как тускнеет на стенах закатный свет и из углов выползают тени. Дом медленно погружался во тьму. Фродо вышел наружу, дошел до садовой калитки у начала тропы и немного спустился по дороге. Он все надеялся, что в сумерках навстречу ему покажется Гэндальф.
Небо было ясное, звезды светили все ярче. «Будет прекрасная ночь, — вслух сказал Фродо. — Славная ночь для начала путешествия. Меня так и тянет в дорогу. Не могу больше ждать. Пойду, а Гэндальф пусть догоняет». Он повернулся и двинулся обратно, но остановился, так как услышал голоса, доносившиеся из-за поворота на Бэгшот-Роу. Один из голосов, несомненно, принадлежал Деду, другой был незнакомым и чем-то неприятным. Фродо не разобрал, что сказал незнакомец, но хорошо расслышал голос старика, звучавший довольно пронзительно. Дед, казалось, сердился.